И вдруг – так же неожиданно, как поцеловала его, – Маделин отпрянула назад. И Алексей отпустил ее, не сводя с нее глаз. Зрачки ее были расширены, губы припухли, щеки раскраснелись, груди высоко поднимались и опускались, в такт прерывистому дыханию.
Она провела рукой по своим растрепанным волосам.
– Мне надо… надо идти, – сказала она, и голос ее дрожал.
– Надо идти? – спросил он охрипшим от возбуждения голосом.
– Я подумала – это не будет так хорошо, как я себе представляла. Никогда не может быть, ты же знаешь.
– И что дальше?.. Разве тебе было плохо? – спросил он.
Она снова повернулась к нему.
– Я не могу, – просто сказала она. – Это непрофессионально.
– Мы забыли о профессиональности минуту назад.
– Да, забыли. Но продолжать… будет еще более непрофессионально.
Маделин стояла перед ним, и взгляд ее был твердым. И в то же время в нем сквозила пугливая настороженность, которую он подмечал время от времени. Ее вызов Алексей принимать не хотел. Он не мог быть сказочным рыцарем в сияющих доспехах. Не хотел им быть.
– Хорошо, Мэдди, если ты не хочешь, то это твой выбор. Я никогда не уговариваю женщин ложиться со мной в постель. Но я знаю – ты испытываешь ко мне притяжение. Ты сама доказала это. А что касается профессионализма, то барьер уже перейден, без всякого секса…
Она покачала головой, встряхнув темными кудрями:
– Все сотрудники в офисе сразу заметят это. А я слишком заинтересована в этой работе. – Глаза ее сузились. – Ты ведь не уволишь меня, если я откажу тебе?
– Я сказал тебе, что никого не уговариваю, и никого не вынуждаю заниматься проституцией, чтобы получить работу. Возможно, я безжалостен в вопросах бизнеса, но не в моих привычках насиловать кого-либо.
Маделин сглотнула комок, застрявший в горле. Только что она совершила вторую крупнейшую ошибку в своей жизни. Ну хорошо, возможно, третью, но от этого она не перестала быть самой большой. Ей нельзя было целовать Алексея.
Но фантазии никогда не уживаются с реальностью, а ей так отчаянно хотелось избавиться от желания, которое она испытывала к нему! Сделать что-то, чтобы это безрассудное влечение покинуло ее. А еще ее охватила жуткая ревность, когда она увидела, как какая-то женщина гладит Алексея по руке и шепчет ему что-то на ухо.
До сих пор физическая сторона отношений между женщиной и мужчиной никогда не привлекала ее. В ее отношении к мужчинам превалировали эмоции, а не физическое желание.
Но поцелуй Алексея словно пронзил ее тело электрическим током, который полностью обезоружил ее. Она растаяла под его теплом. И на этом надо было поставить точку. Ей надо было напомнить своему телу – вся эта физиологическая дребедень ни имеет никакого значения!
