— Она сказала, что с ней произошло?
— Нет, — кратко ответила заведующая и, как показалось одновременно всем трем женщинам, глянула на них как-то изумленно.
— И… где же она теперь? — нетерпеливо спросила Саша.
— В комнате девочек, в постели. Я не рекомендовала ей пока вставать, тем более что в приюте у нас не слишком тепло. Батареи не справляются, а обогревателей не хватает на все комнаты. С минуты на минуту к ней должна прийти врач-педиатр из соседней поликлиники.
— Так она все-таки заболела?! — в отчаянии вскричала Наташа.
— Нет, она здорова, — терпеливо пояснила заведующая. — Просто я хочу получить заключение специалиста, чтобы знать, куда дальше направлять девочку.
— Ну, направлять вам ее никуда не придется, мы заберем девочку, — объявила Лариса. — А почему вообще возник вопрос о переводе? У вас ведь приют, а не распределитель.
— Да, но для глухонемых детей существуют специальные интернаты, — развела руками заведующая.
На миг в кабинете повисла мертвая тишина. Ее нарушил чуть дрогнувший голос Ларисы:
— А кто, собственно, у нас глухонемой?
— Ваша девочка с момента появления в приюте не сказала ни слова. Сначала мы не придали этому большого значения. К нам часто попадают дети, которые вследствие пережитого стресса не могут даже говорить. А потом отоспятся, отъедятся маленько и начинают болтать, как обычные дети. А эта девочка у нас уже больше суток, и мы не знаем даже, как ее зовут. Просили написать на бумажке, кто она и откуда, но девочка то ли не слышит, то ли не хочет, то ли писать не умеет.
— Боже мой! — громко выдохнула Саша. — Вы обознались. Это не наша девочка.
— Нет, я не ошиблась, — ровным голосом отозвалась заведующая. — Девочка, изображенная на фотографии, находится в нашем приюте. У меня на детские лица взгляд натаскан, уж поверьте. Кстати, при ней была вот эта тетрадка. Возможно, она вам знакома. — И достала из ящика стола обыкновенную тонкую школьную тетрадку.
Первой ее взяла Лариса. Перелистнула: каждая страница расчерчена простым карандашом на четыре части, и в каждой маленький рисунок. Словно кадры мультипликационного фильма, рисунки были связаны между собой каким-то сюжетом. Ребенок, нарисовавший эти картинки, явно умел и любил рисовать.
— Дайте мне! — Наташа оторвала от лица руки и выхватила тетрадку, жадно поднесла ее к глазам.
Саша с загоревшимися глазами изучала рисунки через Наташино плечо.
— Рисунки связаны между собой! — воскликнула она, как будто отыскала древний манускрипт. — Возможно, в них зашифрована какая-то история! Через них мы сможем узнать, что случилось с девочкой. Ну, если, конечно, это ее тетрадь.
