— Ну, Господи, благослови!
И пошла по коридору. Вслед за ней Мила, звучно шаркая тапками о паркет, потащила поднос с чаем.
— Садись, — официально, как взрослой, сказал дочери отец и показал на стул рядом с собой.
Лера застеснялась и села бочком, сцепив пальцы рук. Пока Мила расставляла на столе чашки и вазочки с вареньем, и отец и она напряженно молчали.
— Валерия, через десять дней я снова уезжаю в Австралию, — начал Борис Валентинович, когда домработница удалилась. — Вернусь уже перед самым Новым годом. У меня к тебе две просьбы. Первая: постарайся окончить четверть без троек хотя бы по основным предметам. И вторая: не мучай Наташу. Ну как же ты не понимаешь, что она очень тебя любит? Поэтому так мягка с тобой, не может взнуздать, как твоя прежняя гувернантка. Ты меня понимаешь?
— Понимаю, — робко отозвалась Лера. В отцовском кабинете она всегда со всем соглашалась.
— Теперь о приятном, — вдруг широко улыбнулся ей отец. — Скажи, что мне привезти тебе в подарок? Можешь просить что угодно…
Лера заинтересованно вскинула голову.
— … в рамках разумного, конечно. Например, кенгуру я тебе не привезу.
Лера, которая как раз в очередной раз собралась попросить хорошенького кенгуренка, вздохнула и отвела глаза.
— Давай говорить серьезно, дочь. Ты уже не ребенок, то есть не совсем ребенок. Чего бы тебе хотелось на самом деле?
И тут Леру прорвало. Она вдруг всхлипнула, рот ее искривился страдальческим изломом, и она пробормотала:
— Ничего не привози, папа, я не хочу. Раз у меня нет мамы, как у других детей, то ничего мне не надо.
Она ожидала, что отец отругает ее за слезы и отошлет в ванную комнату приводить себя в порядок. Но он вдруг сказал мягко, почти ласково слова, заставившие сердечко Леры забиться в бешеном ритме:
— Послушай меня, дочка. Я тебе обещаю, что этот Новый год ты будешь встречать со своей мамой.
Девочка вздрогнула и заморгала глазами. Потом прошептала, не веря своим ушам:
— Мама… возвращается… к нам?
— Да, — коротко кивнул отец.
— Но… почему… почему ее так долго не было?
— Послушай, Лера, — произнес отец резко, как будто хотел отчитать ее. Но с середины фразы заговорил тише, спокойнее: — Между взрослыми людьми иногда случаются недоразумения. Мы с твоей мамой поссорились так сильно, что больше не могли жить вместе. И она уехала.
— Но почему мама не забрала меня с собой? — быстро спросила Лера, потрясенная тем, что отец, наконец, стал говорить с ней о матери. Раньше ей не удавалось добиться от него о ней ни звука.
