Альбар уселся рядом и принялся пересыпать песок из ладони в ладонь. Он не знал, что сказать Флоранс, а та беспрестанно вертела головой. Наконец он сказал: "Я прикрою тебе глаза платком". Она согласилась, и через некоторое время ответила, что ей хорошо, поскольку платок мокрый и холодит лоб.
Его взгляд остановился на ее полуоткрытых губах. Ему хотелось ее поцеловать, но он не знал, как на это отреагирует Флоранс. Он не был уверен, что ей хотелось того-же.
Она отвернулась и прошептала, что заснет, если будет оставаться мумией; ей хотелось искупаться, ей хотелось выбраться из ямы, но она не могла этого сделать. Он спросил, почему. Она не нашла, что ответить. Но он понял. Хотя не был полностью уверен. И не мог сказать, капризничала она или нет.
Он вдруг вскочил на ноги, протянул ей руку и сказал, что извлечет ее сейчас из-под песка. Флоранс вскрикнула и, освободив одну руку, прикрыла ею верхнюю часть тела: " Я совсем голая!". Платок соскользнул со лба - в глазах ее было смятение. Он не знал, то ли от яркого солнца, то ли от стыда. Флоранс сразу успокоилась, когда он снова положил платок ей на глаза, и сообщила, что мать спрятала ее купальник, чтобы она не могла купаться. Альбар спросил: "Вы хотите, чтобы я ушел?" Флоранс удивилась, и ответила: "Предпочитаю, чтобы вы остались".
Тогда он улегся на живот рядом с ней и погладил ей руку. Ее плечо показалось из песка, и он погладил его. Потом погладил шею. Флоранс попросила: "Потрогайте меня под песком". Тогда его рука скользнула к ее груди. Он охватил одно полушарие ладонью, не сжимая. Грудь была мягкой и горячей. И столь чувствительной, что волны удовольствия как-бы хлынули из-под песка. Он принялся гладить ей живот. И Флоранс оставила свою добродетель в песке.
Он накрыл ее своим полотенцем, затем взял на руки. Она покорно молчала. Он поднялся наверх по склону дюны и отыскал в рощице место, где их никто бы не увидел. Он уложил ее на груду листьев. Лег на нее, и она застонала.
Потом она сказала, что хочет снять с него рубашку. Альбар быстро скинул рубашку и брюки; а поскольку спешил, то, расстегивая их, оторвал несколько пуговиц. И когда он снова лег на нее, они застонали оба. Она не переставала стонать. Она всем телом потерлась о него, чтобы ощутить его, и согнула ноги в коленях.
Он ласкал ее, и Флоранс так опьянела от ласк, что открыла его губам свое тело. Альбар почувствовал, что как ее рука с неуверенностью скользнула вниз, коснулась восставшей плоти и охватила ее пальцами. И Альбар понял, что ей понравилось это касание, что ей хотелось ласкать и видеть мужское естество.
