- Остапа опять понесло! - ухмыльнувшись, дружески отметил Соколов. - Ты теперь нам битый час будешь петь о процессе производства "живой" воды.
- В таком случае закругляюсь! - удрученно сказал Холмский. - Но, с другой стороны, неужели вам совсем не интересна информация об этом великолепном напитке.
- Да по мне все они на одно лицо, - снова проворчал Соколов. - Шотландский самогон, одно слово.
- Согласен, что самогон, - но зато какого качества! - пропел Холмский.
Дальше разговором в основном владел Соколов. Но ни о каких делах он больше не упоминал. Болтал о погоде, весело рассказал пару забавных случаев из своей следственной практики. Потом он вдруг умолк и стал задумчиво сбивать щелчками пепел с сигареты. Холмский внимательно посмотрел на него.
- Чувствую, у тебя есть для меня какое-то интересное дело, а, Виктор?
- О нет, Александр Васильевич, ничего интересного!
- В таком случае, давай-ка рассказывай.
Соколов рассмеялся:
- От тебя, Александр Васильевич, ничего не скроешь. У меня, действительно, есть на примете один случай, но он немного странный, и я сам еще не определился по отношению к нему, что мне здесь нужно делать. Ты же знаешь - я обращаюсь к тебе только тогда, когда понимаю, что я в тупике и самостоятельно выбраться оттуда не могу. А здесь какое-то странное ощущение, что и дела-то, как такового, толком нет.
- Продолжай, продолжай! Начало уже многообещающее, - радостно потер руки Холмский. Выразительные его глаза загорелись пристальным вниманием, а в его повадках появилось нечто хищное, кошачье.
- Дело это мы формально вынуждены были закрыть за недостаточностью оснований, но на его продолжении настаивает истец, человек известный в финансовых кругах, обещает выплатить приличную сумму в частном порядке, если оно будет, наконец, распутано.
- И это ты называешь не интересным делом! - воскликнул Холмский. - Виктор Михайлович, твоя природная скромность не знает границ! Так умело, в такой красивой упаковке всучивать нам откровенно протухший товар под названием "заваленное дело"!
- Так слушайте же, - не обращая внимания на ироническую эскападу Холмского, продолжал Соколов. - Тридцать первого декабря прошлого года, в аккурат на новый год, пока он с супругой в счастливом неведении находился в гостях, их квартиру вскрыли: дверь оказалась недостаточно укрепленной, ее попросту отжали мощным ломом. А дверь особо не укрепляли потому, что понадеялись на внутриведомственную охрану при доме. Проникшие перерыли все в спальне, взяли только один золотой кулон хозяйки, правда, дорогой, с изумрудом, да несколько серебряных ложек на кухне. Словом, явно не за этим туда приходили, потому что там такого добра осталось еще предостаточно. Владелец после этого поставил прочную металлическую дверь с кодовым замком.
