Борис Сафонов смотрит в синеву неба. Там совершал он боевые подвиги во имя счастья нашего народа.
В начале июля, после двухмесячного лечения, я вернулся в родной полк. Еще в госпитале узнал, что теперь нашей частью командует один из соратников Сафонова, опытный боевой летчик майор Туманов. Первым делом я отправился к командиру, чтобы доложить о своем возвращении.
Когда подошел к сопке, увидел знакомую тропинку, которая вела на командный пункт, сразу все ожило в памяти. Сколько раз по этой тропинке Борис Феоктистович спускался на аэродром! Здесь он встретил нас, новичков-истребителей. По ней, убитый горем после злосчастного боя со своим самолетом, отсчитывая с трудом ступени, я поднимался на командный пункт, а затем, окрыленный ласковой улыбкой и сердечными словами командира, бежал в эскадрилью. Казалось, вот и сейчас увижу его, а он встретит меня словами:
- Ну-ка, ну-ка. Дай-ка посмотреть на тебя, сынку!
На этот раз никто не спускался навстречу. Среди замшелых гранитных скал была тишина.
Поднявшись к вырубленному проему в скале, открыл скрипучую дверь. Узкий длинный коридор как будто стал теснее и ниже. С бьющимся сердцем вошел в комнату. Пусто. Комната казалась неуютно-мрачной, словно, уходя в последний полет, Сафонов унес с собой все ее тепло.
Командир полка, добродушный майор Туманов, очень приветливо встретил, поздравил с возвращением в строй и с наградами. В ближайшие дни мне предстояло получить два ордена Красного Знамени. К ним представил еще Борис Феоктистович Сафонов.
Тяжелым оказался для нас июль. Стояла жара, необычная для Заполярья. Дули сильные ветры. На сопках горели пересохшие карликовые березки, пылал огнем торф. Дым, гарь облаками висели над Кольским полуостровом.
Иссушающая жара и сильный ветер оказались на руку фашистам. Вражеские самолеты сбросили листовки, угрожая тем, что "от Мурманска останется один пепел".
От слов фашисты перешли к делу: вражеская авиация предприняла ряд массированных налетов на город.
У нас по-прежнему не хватало истребителей, а самолеты американо-английского происхождения стояли на ремонте. Отражать частые налеты врага было нелегко.
Нескольким бомбардировщикам удалось прорваться к Мурманску и сбросить зажигательные бомбы. Сильная жара, ветер затруднили борьбу с огнем: почти все деревянные постройки в центре сгорели, однако уничтожить город и порт фашистам не удалось.
Чаще всего мы дрались малыми группами, а порой и в одиночку, но своего неба врагам не уступали.
