, которую вытеснял американский индиго, рассыпали шутки с пикантными намеками или замаскированные галантностью вольности.
Анжелика следила за тем, чтобы слуги не забывали разносить подносы с воздушными пирожными и подавать напитки, чтобы каждый мог утолить жажду.
Эти постоянные хлопоты соответствовали ее природе. Итак, ее обязанности были невероятно легки, и она могла чувствовать себя просто еще одной гостьей дворца, и даже еще свободнее, чем другие, располагать своим временем. Жоффрей де Пейрак очень редко напоминал супруге о своем статусе мужа. Например, в тех случаях, когда сенешаль или один из высших чиновников города давал бал и мадам де Пейрак надлежало быть самой блистательной дамой в городе, затмив всех своей красотой и нарядами.
Тогда граф без предупреждения приходил в ее комнаты, садился около туалетного столика и внимательно следил за тем, как одевается его жена, иногда словами направляя ловкие руки Марго и горничных. От него не ускользала ни одна деталь. Для него не было тайн в дамских нарядах. Анжелика изумлялась точности его замечаний, его стремлению к изысканности. А так как она мечтала стать по-настоящему светской дамой, то не пропускала ни слова из этих уроков. В эти моменты она забывала о своих обидах и страхах.
Но однажды вечером, рассматривая себя в большом зеркале — она была ослепительна в атласном платье цвета слоновой кости с высоким кружевным воротничком, украшенным жемчугом, — Анжелика увидела рядом темный силуэт графа де Пейрака, и внезапно отчаяние свинцовым покрывалом опустилось на ее плечи.
«Что стоит все это богатство и роскошь, — думала она, — по сравнению с ужасной судьбой: всю жизнь быть связанной с хромым чудовищем!»
Но тут граф поймал в зеркале взгляд Анжелики и поспешно отошел в сторону.
— Что с вами? Вы не кажетесь себе красивой?
Анжелика мрачно посмотрела на свое отражение.
— Нет, что вы, мессир, — ответила она покорно.
— Так в чем же дело?.. Вы могли хотя бы улыбнуться…
И ей послышался тихий вздох.
Глава 4
Подслушанная беседа. Фабрицио
Анжелика решила подняться по лестнице, ведущей на верхний этаж.
Каждое утро, следуя из своих апартаментов по анфиладам галерей, залов и комнат, предназначенных для празднеств и приемов, где устраивали балы и званые обеды, она мельком видела начало этой лестницы, которая словно бросала ей вызов, подавала знак, приглашала легко взойти по ней.
Широкие низкие ступени из светлого мрамора уходили наверх. Иногда в течение дня свет струился, сбегал по ним, придавая камню красивый золотистый оттенок.
