Валя вышла из ванной. В ее жестах было что-то стыдливо-виртуальное.
Они с Сашей занимались петтингом, а упырь, горестно взвывая, кружил над ними, нагоняя нездешний, волнующий ветер.
Валя просияла.
– Его надо накормить! – сказала она, вынула из холодильника Сашин палец, похожий на улитку без панциря, и подбросила его вверх. Упырь подхватил палец, закачался на люстре, благодарно чавкая. Упырь был некрупным – пока он жрал палец, Саша и Валя успели насладиться испуганными кожными покровами друг друга.
Потом они долго сбивали упыря разнообразными книгами. Книги усеяли паркет и, казалось, начали по нему ползать.
Тут в дверь постучали.
Очи Матери Божьей страдальчески увлажнились.
Упырь икнул и, по удивительному совпадению сбитый «Собором Парижской Богоматери», стал виртуозно снижаться, как сломавшийся биплан.
– В окно! – крикнула Валя.
Саша прыгнул в окно, несмотря на то что это был второй или третий (он не успел понять) этаж, сломал себе бедро и кисть и начал ритмично лежать на безучастном асфальте.
Мама вошла в квартиру и высморкалась. Книг она как будто не заметила.
– Ты покормила упыря? – спросила она у Вали.
– Да, мамочка, – испуганно сказала Валя.
Упырь вился вокруг маминой головы и нежно скрежетал.
Вокруг Саши же стали собираться дворовые старухи и давать ему советы.
Почти детективная история
Ну вот, значит, у него убили брата. Горе, конечно, молодой был совсем. Кто убил – неизвестно. Он пришел домой с похорон, лег и лежал так неделю: переживал. Через неделю звонят – брата не убили, вот он здесь, с нами. А вы кто? А мы его встретили тут случайно, он какой-то заблудший был, мы его пустили переночевать, но он нам так понравился, что теперь у нас живет, а что. Дали трубку, поговорил с братом. И правда живой. Я сейчас в Крыму, говорит. А приезжай, говорит. А поезда не ходят, печалится брат. Отменили все поезда. Я бы приехал, но не знаю, каким образом даже, но я не умер, ты что. Ну и всё.
Он ждал, конечно. Через неделю брат снова позвонил, говорит, всё хорошо у него, работу нашел. Приедет скоро, но пока что поезда нет – ходил на вокзал, там окна заколочены и все колючей проволокой обнесено. И еще потом через месяц позвонил – говорит, обязательно приедет, но пока что не получается. Ну и, знаешь, он скоро перестал переживать по этому поводу. Нет, ну ты что, никто не приехал никогда вообще. И не звонил больше. Он еще потом решил, что это почти детективная история – мол, брат остановился у тех, кто его убил, вначале звонил оттуда, а потом они его убили, просто сместилось что-то во времени и вышло в обратном порядке. Или записали его голос на пленку и звонили этой записью. Или подслушали, как он говорит, и говорили так же. Метался вначале, ездил туда, вызванивал кого-то, даже книгу хотел про это писать, но потом успокоился. Кто бы ни звонил, говорит он теперь, в любом случае это обозначает заботу какую-то. А кто конкретно о нас заботится в роли того, кого нам так не хватает, – в принципе не важно.
