Можно было, конечно, и не вставать так рано, а спокойно выспаться, выкупаться в подогретой воде и сесть за учебу…
Но Лорин вставала до рассвета всю зиму и бежала заниматься по снегу, во тьме — даже когда термометры опускались до минус пятидесяти. Встать рано весной, когда светло и всходит солнце, прыгать по молодой травке — детская игра для настоящего айахо. Только житель Сибири может по-настоящему оценить счастье тепла и лета.
Это началось у них около года назад.
С Майтой, Яваном и Келлой Лорин подружилась сразу. Еще когда ее звали Лаурой. Ребята приняли ее в компанию — вот и все. Здесь это очень быстро происходит. Келла была внучкой Анквиллы и Инти. Яван, Йанки Вайна, дружил с Каяри. Вообще здесь все относились друг к другу доброжелательно, и границы между ребячьими компаниями были не такие уж строгие — можно с кем угодно сыграть в волейбол, сходить на танцы, в Хранилище или на Аруапу, или попросить помощи в учебных заданиях, или вместе сделать лабораторный проект.
Первый год жизни в имата Лорин привыкала ко всему. Инти — восприемница — дала ей странное и тревожное имя — Лориана Рава, Огненная Заря.
Она привыкала к новому имени, и впервые собственное имя нравилось ей. Потом привыкала к маме, к тому, что мама вообще есть, и к тому, какая она, оказывается, чудесная. Лучше, чем Лаура когда-либо мечтала. Привыкала к нормальным людям вокруг — это было особенно трудно, никак не поверить, что люди здесь все — нормальные. Привыкала к возросшим нагрузкам в учебе. Можно было и меньше напрягаться, но Лорин хотела пройти Янтанью, экзамен зрелости, не позже восемнадцати, в крайнем случае, девятнадцати лет, как все, а значит, следовало поторопиться.
Требования к выпускнику амарской школы куда выше, чем к какому-то немецкому абитуриенту.
Но Лорин всегда нравилось учиться. И странно было видеть, что она не одна такая, что здесь ценится знание, можно поговорить с кем угодно на "заумные" темы, и все с удовольствием учатся.
В прошлом году, в светлый и длинный июльский вечер пятеро ребят собрались на двенадцатом уровне, в небольшой березовой роще. Они расселись на корявом покореженном стволе старого дерева, вокруг оглушительно звенели цикады, молодая черно-белая лайка Явана, с русской кличкой Муха, плескалась на мелководье Верхнего потока, охотясь на мальков.
— Дело серьезно, илас, — сказал Каяри, — вы помните, какой год на дворе.
Лорин поежилась. Эта мысль серьезно отравляла ей счастье. Во всем мире уже начали подшучивать и снимать дурацкие фильмы-катастрофы по поводу "предсказания майя". Здесь, в имата, знали все точно. Дело не в туманном искаженном предсказании, содержашем лишь намек на истину. Дело в расчетах, и до начала расчетного срока — совсем немного. Единственное, что утешало: 2012-й — это лишь начало опасного промежутка, очередной конец света наступит где-то на протяжении семи лет.
