Он стоял и осматривался, привыкая к обстановке, как осматриваются, сев в автобус или поезд, готовясь к неблизкой поездке. Попытался вспомнить то, о чём думал по дороге к пивной, но не смог этого сделать. Первую кружку он выпил довольно-таки быстро, чего нельзя было сказать про вторую. Затратив на неё раза в два больше времени, он стал пробираться к выходу.
"Третью, что ли?" — пробежала мысль в ответ на то, как он увидел, что очереди за пивом почти что не было.
Выпив третью и четвёртую, он неспешно вышел, наконец, из пивной и, пережёвывая во рту вкус выпитого, направился к дому.
Ему нравилась лёгкость, созданная тяжестью выпитого количества; ему вообще нравилась некая точка, медленно проплывавшая по линии баланса приятного настроения; его медленные шаги проплывали во внутренней нерасплёсканной тишине; и было философское настроение — и он воочию осознавал свою экзистенциальную свободу.
Да! Ему не нравились громкие слова… Но понятия, стоявшие за ними, не отпугивали. Он научился выплёвывать косточки из гнилого фрукта… И если он опаздывал, то не суетился, что делали окружавшие "пешеходы", не опаздывавшие на самом деле никуда вовсе…
Володя остановился у газетного стенда, плохо освещённого фонарём, прочитал часть политических новостей, тут же их забыв.
Вечер кончился.
В метро было мало народу. Он ехал и строил планы на ближайшее. Они сами возникали в мозгу, и было приятно о их наличии и осуществлении в скором. Правда, они не хотели переплетаться и зависеть друг от друга. Но пустячные детали обдумаются и решатся потом, по ходу дела, сами собою… Главное же было радостно от замыслов и приятно — приятно так, как в сновидении…
Наступила его остановка, и на время он остановил себя в мыслях — нужно было сделать переход на другую станцию — а потом можно будет ещё думать несколько остановок.
Но потом уже не думалось: забыл, о чём думал до этого, и, пытаясь вспомнить и что-то объяснить себе, он устал и, когда вышел уже на улицу, то даже немного отрезвел.
Он прошёл по ночной улице. Было тихо. Он думал, что будет завтра, и что завтра будет, может быть, интереснее, чем сегодня…
Проехало свободное такси. Промчался пустой троллейбус. Снова сделалось тихо и скучно. В окнах светилось мало. Пугая, чернели подъезды. Не было неба, не было весеннего асфальта мостовой.
Он, погружённый в своё, скрылся в своём подъезде.
"Ступеньки"…
"Ключ"…
"Замок"…
"Коридор"…
"Тихо"…
"Надо включить свет, а то ничего не видно!"…
