— Изредка, — призналась та. — Сестры в монастыре этого не одобряли, и мне приходилось прятаться от них.
Миссис Мэннеринг улыбнулась в ответ и неожиданно спросила:
— Как ты думаешь, дорогая, почему Генри забрал тебя из приюта?
Мелани сердито взглянула в ее сторону:
— Какое это имеет значение, тетушка Джеральдина? — В последнее время она взяла на себя обязанность защищать Домине.
— Большое, — отрезала миссис Мэннеринг. — Ну, Домине?
Девушка вздохнула и закрыла журнал.
— Я не знаю, — задумчиво произнесла она, глядя в пол. — Наверное, потому, что мы хоть и дальние, но все же родственники. Мой отец был его племянником.
— Да-да, — иронично усмехнулась миссис Мэннеринг, — однако я не думаю, что Генри проявлял какой-либо особый интерес к твоей семье до того, как случилась трагедия, не так ли?
Домине кивнула и пожала плечами:
— Мы обменивались открытками на Рождество, и то редко.
— А тебе не кажется странным, что он решил взять над тобой опеку после стольких лет молчания? — не отставала миссис Мэннеринг.
— Наверное, до того как погибли мои родители, он не считал, что мы нуждаемся в его помощи, — довольно напряженно заметила Домине.
Миссис Мэннеринг покачала головой:
— Совершенно не понимаю его мотивов.
— Разве для того, чтобы сделать доброе дело, нужен мотив? — тихо спросила Домине.
Женщина рассмеялась:
— Если бы ты знала Генри Фэрридея так же хорошо, как я, тебе бы этот вопрос и в голову не пришел.
Мелани взглянула на измученное личико Домине и решила вмешаться:
— Возможно, дорогая тетушка, он просто хотел сбежать от ваших настойчивых попыток досадить ему. — Она усмехнулась: — И Джеймс скоропостижно собрался в Лондон по той же причине.
— Мелани! — Миссис Мэннеринг задохнулась от возмущения. — Ты прекрасно знаешь, что Джеймс едет в Лондон по делам!
— Разве? — Мелани скептически прищурилась. — А может быть, Джеймс боится, что, как только он высунет нос из своего кабинета, Ивонн примчится сюда, не успеют все и глазом моргнуть?
— Как ты смеешь разговаривать со мной таким тоном? — Теперь миссис Мэннеринг по-настоящему разозлилась. — Мелани, извинись сейчас же!
Племянница поудобнее устроилась в кресле, подтянув колени к подбородку.
— Ну ладно, ладно, — сказала она примирительно. — Я немного увлеклась. Но я все равно считаю, что никто не имеет права манипулировать жизнью других людей.
— Никто не манипулировал Генри Фэрридеем! — воскликнула миссис Мэннеринг, теряя самообладание.
— Согласна. Он был достаточно сильным человеком, чтобы не позволить этого, и потому бросил вас, найдя утешение в обществе внучатой племянницы.
