Дункан понял это в одно мгновение и сочувственно посмотрел на мальчика. Несмотря на то что он был королем, он был все еще четырнадцатилетним мальчиком, и в данный момент очень испуганным.
– Келсон?
– Пожалуйста, будь осторожен, отец, – прошептал Келсон. Голос его дрожал, слезы были готовы вырваться из глаз.
Повинуясь импульсу, Дункан привлек мальчика к себе, прижал его, почувствовав, как все его тело содрогается, и понял, что тот отдался очищающему и успокаивающему действию слез.
Дункан погладил Келсона по голове и ощутил, что тот расслабился, что его рыдания стали тише. Священник еще крепче прижал мальчика к себе и начал говорить мягким задушевным голосом:
– Давай поговорим, Келсон. Все это не так ужасно, если внимательно рассмотреть все обстоятельства.
– Да, – всхлипнул Келсон, уткнувшись лицом в плечо Дункана.
– Я не люблю противоречить королям, но, боюсь, что сейчас ты не прав, Келсон. Давай предположим, что случится самое худшее.
– Х-хорошо.
– Ну, отлично, тогда говори, о чем ты думаешь?
Келсон немного отстранился от Дункана, посмотрел на него снизу вверх, затем вытер глаза, повернулся к камину. Его плечи все еще обнимала рука Дункана.
– Что… – пробормотал он дрожащим голосом, – что случится, если тебя и Аларика арестуют, отец?
– Хм-м, это зависит от того, кто и когда, – ответил уклончиво Дункан, пытаясь успокоить мальчика.
– Предположим, Лорис.
Дункан подумал:
– Сначала я предстану перед духовным судом. Если они смогут что-то доказать, то они лишат меня сана, а, может, даже отлучат от церкви.
– А если они обнаружат, что ты наполовину Дерини, они убьют тебя?
– настаивал мальчик.
Дункан задумчиво поднял брови.
– Они не обрадуются, если раскроют мою тайну, – сказал он. – Я бы лучше согласился на отлучение, чем на это. Вот это первая причина, почему я не хочу, чтобы меня арестовали. Это будет ужасно.
Келсон улыбнулся сквозь слезы:
– Ужасно. Да. Я согласен. А ты можешь убить их, если это случится?
– Скорее всего, нет, – ответил Дункан, – и это вторая причина, почему я не хочу попадать к ним в руки.
– А Аларик?
– Аларик? – Дункан пожал плечами. – Трудно сказать, Келсон. Кажется, Лорис просто хочет, чтобы Морган подчинился ему. Если Морган отречется от своего могущества и даст клятву никогда им не пользоваться, Лорис отменит Интердикт.
– Аларик никогда так не поступит, – горячо воскликнул Келсон.
– О, я в этом уверен, – согласился Дункан. – Тогда Интердикт обрушится на Корвин и мы будем втянуты как в политические, так и в религиозные столкновения.
