Картинки похождений бравого солдата Швейка | страница 56
Воинский эшелон остановился на насыпи. Внизу под откосом валялась всякая всячина, которую побросали русские солдаты при отступлении. Надо рвом гурьбой столпились солдаты; подошедший поручик Дуб сразу услышал, что Швейк им что-то рассказывает. «Что здесь происходит?» — спросил он строго. «Да вот, осмелюсь доложить, господин лейтенант, — смотрим, чего только не приходится бросать солдату, когда драпает. Тут-то оно и видно, как это глупо, когда солдат таскает с собой разную лишнюю ерунду». — «Вы, стало быть, считаете, что солдат должен бросать патроны?» — поспешно спросил поручик. «Что вы, господин лейтенант, ни в коем случае! Извольте посмотреть туда вниз — вон железный ночной горшок кто-то бросил!»
Как ни хотелось поручику Дубу столкнуть Швейка вниз под откос, он все же сдержался, но зато разорался на всех: «Разойтись! А вы, Швейк, останетесь здесь!» Они остались вдвоем; стали друг против друга, и поручик Дуб раздумывал, что бы этакое сказать Швейку пострашней. Однако Швейк опередил его: «Осмелюсь доложить, вот если бы удержалась погода…» Дуб вытащил револьвер и спросил: «Знаешь, что это такое?» — «Так точно, господин лейтенант, знаю. У господина обер-лейтенанта Лукаша точь-в-точь такой». — «Так вот, запомни, мерзавец, — со всей серьезностью проговорил поручик Дуб, — так и знай, что с тобой случится, если не прекратишь пропаганду!» С этими словами Дуб повернулся и ушел.
Подходя к своему вагону, Швейк встретил Дубова денщика Куверта. У парня вздулась щека, и он что-то несвязно бормотал, что, дескать, поручик Дуб ни с того, ни с сего набил ему морду. Мол за то, что Кунерт якшается со Швейком. «Раз такое дело, — спокойно сказал Швейк, — идем с рапортом. Австрийский солдат обязан позволить хлестать себя по мордам только в определенных случаях. А твой хозяин перешел все границы или, как говаривал принц Евгений Савойский, — отседова доседова!» Сейчас ты пойдешь и подашь рапорт, а не пойдешь, так я тебе сам морду набью, чтоб ты знал, что такое в армии дисциплина! Я иду с тобой. На военной службе пара затрещин — это тебе не фунт изюма!» Кунерт совершенно обалдел и позволил Швейку подвести себя к штабному вагону.
Поручик Дуб высунулся из окна и заорал: «Вам что здесь нужно, мерзавцы?» — «Держи себя достойно», — внушал Кунерту Швейк, подталкивая его перед собой в вагон. Появившийся в коридоре надпоручик Лукаш не на шутку удивился, ибо на этот раз лицо Швейка не выражало своей привычной благодушной серьезности. «Разрешите подать рапорт, господин обер-лейтенант!» — обратился Швейк. «Брось бузить, Швейк, мне это уже надоело!» — «С вашего разрешения, — сказал Швейк, — я ординарец вашей роты. А вы, с вашего разрешения, соизволите быть командиром 11-й роты. Я знаю, оно, конечно, очень странно, но мне известно и то, что господин лейтенант Дуб состоит у вас в подчинении».
