Камбер сидел, не шелохнувшись, и только его белесые глаза Алистера взывали к благоразумию, просили пренебречь грязными намеками, которые Мердок бросил, словно латную перчатку. Времена Междуцарствия минули. В глубине души Синил понимал это. Дерини, которые теперь служили Халдейнам, были совсем не те, какие столетие назад возвели Фестилов на престол.
Произнести это вслух должен был Синил, а не Камбер или Алистер Каллен.
Минуту, которая длилась целую вечность, Синил был неподвижен, только взгляд его серых глаз метался между Камбером и Мердоком, Камберу уже казалось, что сейчас он лопнет от напряжения...
Но тут Синил глубоко вдохнул, как будто собираясь огласить свою волю, но вместо этого вновь закашлялся.
Сопровождаемый взглядом Мердока, Камбер схватил кубок со стола по соседству, наполнил вином из серебряного кувшина и, опрокидывая фигуры на доске, поднес Синилу.
Король выпил вино в несколько приемов, перемежавшихся кашлем, но уже после первых глотков ему стало лучше, а Йорам поспешил оказаться по другую руку, предлагая салфетку. Пока король преодолевал напасть, Йорам торопливо подбирал попадавшие фигуры. Тем временем Камбер возложил руки на голову короля, унимая кашель. Приступ кончился, Синил прочистил горло и сплюнул в салфетку. Когда он откинулся на спинку кресла, его лицо стало мертвенно-бледным, он комкал салфетку, скрывая ее содержимое от посторонних глаз.
- Приношу извинения, если причинил вам неудобства, господа,-произнес он слабым, но твердым голосом.-Кажется, я немного простужен.-Он снова прочистил горло и звучно глотнул слюну.-Мердок, не возражаешь, если мы отложим оставшуюся часть доклада на потом? Я осведомлен о твоем отношении к Джавану и Тавису, причем уже давно. Это может подождать еще несколько дней. К тому же, прошу заметить, что недавно Тависа отослали на некоторое время, и мальчику стало хуже, он отказывался есть. При наставничестве Тависа он преуспевает, по крайней мере настолько, насколько ему это под силу. А то, что Тавис-дерини, волнует меня меньше, чем несчастный вид и болезненное состояние ребенка.
- Вы его балуете, сир. В этом нет ничего хорошего.
- Я вовсе не балую Джавана. Я беру в расчет его... несчастье. Ты отлично знаешь о моих чувствах.
- Прошу прощения, сир. Я не имел в виду ничего дурного.
- Знаю.
Король с усилием протянул руку, утешительно потрепал Мердока по плечу и опустил голову, когда человек; почти равный ему годами, схватил протянутую руку и приложился к ней губами.
