— По крайней мере, знать о том полезно.
— Если бы мой брат захотел поговорить об этом, он бы сложил незабываемую притчу. А я могу только описать, что происходит.
— Описывать — уже кое-что.
— Да, кое-что — но очень немного.
— Так ты завидуешь своему брату?
— Я им восхищаюсь, я его люблю, я жажду его одобрения. Но до семьи ему дела нет; он сам так часто говорит. Если бы я исчез, он бы того и не заметил; умри я — ему все равно. Я все время о нем думаю, а он обо мне и не вспоминает. Я люблю его, и моя любовь меня терзает и мучит. Порою я чувствую себя бесплотным призраком рядом с ним; как будто настоящий — один только он, а я — иллюзия. Но — завидовать ему? Досадно ли мне, что столь многие щедро дарят ему любовь и восхищение? Нет. Я искренне верю, что он достоин всего этого — и даже большего. Я хочу служить ему… Нет, я надеюсь, что действительно служу ему — но он никогда не узнает, как именно.
— А в детстве тоже так было?
— Он частенько попадал в беду, а я его вызволял, или просил за него, или отвлекал внимание взрослых ловким фокусом или метким замечанием. Он никогда не благодарил меня; он принимал как должное, что я его непременно вызволю. А я и не возражал. Я был счастлив служить ему.
— Будь ты больше похож на него, ты не смог бы так хорошо ему служить.
— Я мог бы лучше служить другим.
— Господин, я — грешница? — вдруг спросила женщина.
— Да. Но мой брат сказал бы, что твои грехи прощены.
— А ты — скажешь так?
— Я верю, что это правда.
— Тогда, господин, не сделаешь ли для меня кое-что?
И женщина распахнула одежду и обнажила перед ним грудь, изъязвленную опухолью.
— Если ты веришь, что грехи мои прощены, пожалуйста, исцели меня!
Христос отвернулся, затем снова поглядел на женщину и сказал:
— Твои грехи прощены.
— А мне тоже должно в это поверить?
— Да. Должен верить я, и должна верить ты.
— Скажи еще раз.
— Твои грехи прощены. Взаправду.
— Откуда мне знать?
— Ты должна уверовать.
— А если я уверую, я исцелюсь?
— Да.
— Я поверю, если поверишь ты, господин.
— Я верю.
— Скажи еще раз.
— Я уже говорил… Хорошо же: твои грехи прощены.
— И все-таки я не исцелилась, — молвила женщина.
И запахнула одежды.
— А я — не брат мой, — отозвался Христос. — Зачем ты просила меня об исцелении, если знала, что я не Иисус? Я разве уверял, что смогу исцелить тебя? Я сказал тебе: «Твои грехи прощены». Если тебе недостало веры и после этого, так это твоя вина.
Женщина отвернулась лицом к стене и начала стягивать с себя платье через голову.
