К тому времени как я опорожнился и выплакался, мужик уже барабанил в дверь. Минута ушла на то, чтобы кое-как промокнуть лицо обрывками туалетной бумаги и спустить их в унитаз. Я покрутил головой в поисках умывальника, но нашел только пластиковую бутылку с сильнодействующим средством для санитарной обработки рук. На этикетке имелся длинный, напечатанный мелкими буквами список болезнетворных организмов, против которых оно предназначалось. Я выдавил немного густой, пахучей жидкости себе на ладонь и натер ею обе руки, после чего вышел из туалета.
— Чем ты там занимался? — спросил меня мой конвоир.
— Отправлял естественные надобности, — ответил я. Он бесцеремонно развернул меня к себе спиной, схватил за руки и снова нацепил на них пластиковые наручники. Распухшие, покрасневшие запястья отозвались резкой болью, но я стерпел и не подал виду, чтобы не радовался, гад.
Охранник приковал меня на старом месте и взялся за следующего узника, которым оказался Джолу. Только теперь я разглядел, что лицо у него распухло и перекосилось от жуткого кровоподтека на щеке.
— Что с тобой? — Едва я произнес эти слова, мой новый знакомый с бэтманской портупеей ухватил меня пальцами за лоб и сильно треснул затылком по металлической стенке грузовика, так что она зазвенела, как часы, пробившие час.
— Не разговаривать! — донеслось до меня сквозь туман помутившегося сознания.
Нет, эти люди определенно мне не нравились. И я тут же решил, что когда-нибудь они заплатят за все издевательства.
Один за другим охранник отводил пленников в туалет и возвращал обратно, а когда закончил, вернулся к своим друзьям и стаканчику с кофе, который они наливали из большого картонного контейнера «Старбакс» за разговором о чем-то очень забавном, потому что то и дело смеялись.
Через какое-то время дверь в конце грузовика отворилась, и снаружи повеяло свежим воздухом, ароматизированным примесью озона, без привычной горечи городского смога. Прежде чем дверь опять захлопнулась, я успел заметить в щель, что уже стемнело и идет дождик — обычный для Сан-Франциско мелкий дождик, похожий на мокрую пыль.
Вошедший в грузовик мужчина был в военной форме. В американской военной форме. Он по-уставному отдал честь тем, что не носили знаков различия, а те отсалютовали ему в ответ. И тогда я понял, что мои похитители никакие не террористы. Меня взяли в плен Соединенные Штаты Америки.
Они отгородили угол кузова шторкой, затем отстегивали нас по очереди от железных скоб в стене и отводили за эту шторку на допрос. По моим прикидкам — я отсчитывал секунды в уме: один гиппопотам, два гиппопотама… — каждый допрос длился около семи минут. У меня стучало в голове от обезвоживания организма и кофеинового голода.
