Что за нелепая манера у девиц нежничать друг с другом по поводу и без повода! Сигарету стрельнуть нельзя без сюсюканья и накручивания чужих волос на палец. Если бы парни так между собой общались, диагноз был бы ясный и четкий. А тут сплошная муть. Они что, так тренируются? Но Вика как раз другая. На нее это не похоже. Может, у них случилось что-нибудь? Наверное, Кира сейчас поверяет ей по пьяни какую-нибудь страшную тайну. Ну, прямо очень страшную! Про несчастную любовь, точно, какие еще могут быть варианты? Хотя с Кирой как раз могло произойти и что-нибудь более замысловатое. Троечница. Книжки читает. В голове держит табун больших черных тараканов.
Мальчик вышел на крыльцо. Ночь была темная и теплая. Он достал сигарету. Ему пятнадцать лет. И он начал курить два года назад.
– Ладно, ты хорошо сделала, что хоть мне об этом рассказала. Такое в себе держать нельзя, – голос у девочки, сидящей у стены, был низкий, хрипловатый.
Вторая ответила едва слышно:
– Ты понимаешь, что никому… Никому. Не потому, что это может ему как-то навредить. Мне, в общем, плевать. Просто я не хочу, чтобы кто-то еще знал, что…
– Да ясно. Кому ж такое приятно. Ты, главное, матери не проболтайся. С нее и так хватит.
– Что ты хочешь сказать? Ты что-то еще знаешь?
– Да забей, кто ж здесь чего-то не знает?! Все, всё и про всех. Ну, там родители между собой говорили, не знаю даже. Я уверена, и про моих какие-нибудь сплетни ходят. Не бери в голову. Но матери все равно не говори ни в коем случае.
– Так о чем речь? Если бы я могла ей сказать, стала бы я тут перед тобой…
– Все, закрыли тему. Успокоились. – Будто стараясь смягчить жесткость тона, Вика еще раз провела рукой по волосам подруги. – Давай ты здесь сегодня останешься! Как ты сейчас домой поедешь? Все уже ушли. Можем, конечно, такси вызвать, но лучше ты здесь оставайся. Спальных мест много.
– А что Илья скажет?
– Да ему все равно. Пошли. Ты как, сама подняться сможешь?
У Киры кружилась голова, но встала она довольно бодро, внезапно почувствовав себя лучше, легче, ощутив огромное желание убраться подальше из этого огромного, наполовину стеклянного дома.
– Знаешь, я все-таки к себе поеду. Я маме не говорила, что ночевать останусь.
– Так пошли эсэмэску. – Последние слова звучали уже вдогонку. Кира накинула куртку и пошла к дверям. Не глядя, прошла мимо Ильи, стоявшего на крыльце с сигаретой.
– Эй, ты чего, уходить надумала? Как ты домой добираться будешь?
