— Дождался, — сухо кивнул гость. — С восходом солнца… нет, еще до восхода… отправишь часть дружины… эээ… куда — спросишь у Лютши, он лучше объяснит.
— Сколько воинов отправить? — деловито поинтересовался Лейв.
— А сколько их всего осталось?
— Шесть десятков и один.
Друид помолчал:
— Думаю, десятка два вполне хватит. Пусть убьют всех, кого встретят, да не забудут принести головы.
— Принесут, мой друид. Не изволь сомневаться.
— Растут ли в округе дубы?
— Есть. Я покажу днем.
— Нет, — друид покачал головой, — сейчас. Только сейчас. Иль боишься заблудиться?
Лейв Копытная Лужа потупился.
Варг зыркнул на него:
— Там, у частокола, возьмешь в траве мешок.
Кивнув, Лейв отошел в сторону и тут же появился с мешком, поморщился:
— Ух, и воняет же!
— То запах крови и смерти, — неожиданно улыбнулся друид. — Он возбуждает меня, как никакой другой. Идем же!
Пройдя лесом, они обогнули небольшое озеро, перешли вброд узкий холодный ручей и поднялись на невысокий холм, поросший молодыми дубками.
— Хорошо, — оценил Варг. — Вытащи из мешка голову и сердце… Это будет первая жертва. Первая жертва в новом капище, ибо, я смотрю, ты и не помыслил давно устроить таковое.
Лейв задрожал, словно лист на ветру, быстро исполнил приказание: воткнул в землю заостренный кол и насадил на него сердце и голову несчастного Проксы. Затем, одновременно с хозяином, упал на колени.
— О Кром Кройх! — возопил друид.
Два десятка воинов Лейва вышли в поход утром, еще до восхода. Впереди, как всегда, быстро шагал проводник Лютша, за ним — рыжебородый приземистый Лепсяй, поставленный во главе похода, дальше ли два берсерка — воины-медведи Блекса и Йорм — потом уж и все остальные. Шли весело, не обращая внимания на комаров и мошек, предвкушали поживу, ну и, как-никак, развлечение.
— Лютша, а есть у них серебришко-то? — спрашивал по пути Лепсяй.
Лютша оборачивался, пожимал плечами:
— А я-то почем знаю?
— А девки? — не отставал рыжебородый. — Девки есть у них?
— Одна есть вроде.
— Одна? — Лепсяй вдруг захохотал. — Слышали, вои? Чур, я первый!
Пройдя меж болотами, к обеду вышли к порожистой Явосьме, перешли вброд, по каменьям, устроили передых у озера, напились, подкрепились лепешками и вяленым мясом. Дальше пошли вдоль реки, берегом, поторапливались — до темноты успеть бы к Паше-реке выйти.
Успели! Впереди, за холмом, заголубела речка. Воины заулыбались — быстро пришли, теперь бы еще сыскать тех, ради кого сюда и тащились.
— Сыщем, — усмехнулся Лютша. — Лодок у них нет, на плотах вверх по течению несподручно, значит, идут вдоль реки, волока иль брода никак не минуют. Там их и подождем. Только осторожней — места вокруг начинаются людные. Вели, Лепсяй-воин, помолчать всем. Не смеялись чтоб, да оружьем на ходу не звенели.
