— Она когда-то спала с нами каждую ночь, — сказала Рут. — В первый год у нее даже своей кроватки не было. Но Кристиан настоял, чтобы мы ее переместили.
Агата покраснела:
— Да, но ведь она никогда не просыпается до полуночи. Вы можете укладывать ее в ее кроватку, а потому позволить перебраться к вам в середине ночи. Мне кажется, она боится. Во всяком случае, так мне представляется, когда я вас слышу.
— Боится? — Рут попыталась вспомнить ночные вопли дочери, услышать в них то, что удалось услышать Эгги.
— Да, она как бы попала в заколдованный круг, знает, что вы злитесь, и боится. Не знаю, но мне кажется, что попробовать стоит.
— Все стоит попробовать, — согласилась Рут.
— Надеюсь, вы не рассердились, что я все это высказала, — сказала Агата.
Рут положила ладонь на руку девушки. Она чувствовала себя виноватой, что плохо говорила о ней Сэлли, стыдилась, что вообще могла в ней сомневаться. Она просто славная молодая девушка, которая хочет, чтобы все было как можно лучше.
— Не глупите, Эгги. Вы так добры, что беспокоитесь о нас. Это я должна извиняться за то, что мешаю вам спать.
Агата покачала головой:
— Так вы попробуете?
Рут улыбнулась:
— Обязательно. Сегодня. В полночь. — Она убрала руку и засмеялась. — Теперь, когда мы разобрались с Бетти, что же нам делать с Хэлом? Через несколько недель ему исполнится три года, а он не ест.
— У него скоро день рождения?
— Да, а я даже не приступила к организации.
— Рут, пожалуйста, позвольте мне. Я бы с удовольствием устроила этот праздник.
— Ох нет, Эгги, вы и без того достаточно делаете. Я не могу вас так загружать.
Но та выглядела такой умоляющей, словно щенок.
— Ой, мне бы так хотелось. Обожаю устраивать праздники. Один раз я даже работала затейником.
— В самом деле?
— Да, я устраивала массу детских праздников. Я их обожаю. Мне бы так хотелось сделать это для вас.
Рут рассмеялась, отводя волосы с глаз:
— Есть ли предел вашим талантам, Эгги? Что бы мы без вас делали?
К тому времени, когда Кристиан пришел домой, Рут выглядела так, будто ее избили. Пригасив свет, она читала Бетти, которая не слушала, а вместо этого ныла, что не хочет, чтобы родители куда-то уходили. Рут пыталась бороться с помощью рассказа о принцессе, которая умудрилась почувствовать горошину через двадцать четыре матраса, — одна из самых не любимых Кристианом сказок. Он заглянул к Хэлу, который сосал даже во сне. Кристиан понял, что гораздо больше любит своих детей, когда они спят. Тогда он смотрит на их спокойные, умиротворенные личики, и его охватывает трогательная любовь к ним. Кристиан считал, что это самая глубокая любовь — когда ты любишь человека, которому в данный момент ничего от тебя не нужно. Но пока он стоял над кроваткой сына, ему пришло в голову, что он все перепутал, на самом деле все с точностью до наоборот.
