Он прочитал текст два раза. Что за бред! Мысленно проникаю… что она хочет сказать? Проникаю в твои мысли? В твои сны? Нет, тут что-то другое. Подпись — «Й». Должно быть, Йенни. Но что она имеет в виду? Ведь все происходит наоборот — как может женщина проникать в мужчину? За свою четырнадцатилетнюю жизнь Кристофер, может быть, всего раз или два видел порнофильмы, но совершенно невинным по этой части он не был. Он прекрасно знал, как выглядит женский половой орган — что и куда там может проникнуть? Все наоборот.
И в какое место она собралась проникать?
О господи, мелькнула мысль. Похоже, что… Это же напоминает…
На какую-то секунду он остолбенел — в голове не удерживалась ни одна мысль. Как на катке, пришло ему в голову сравнение. Мысли скользят и скользят. Потом сообразил, что нужно сделать, чтобы внести ясность. Решение пришло мгновенно, как ему показалось, еще до того, как он успел поставить такой вопрос. Он запомнил номер и открыл список телефонов. «А» — Антон, Арне… Хенрик, очевидно, поступал так же, как и он сам, — записывал только имена, не обращая внимания на фамилии. Кристофер нажал букву «Й» — и там-то, там-то… Он уставился на дисплей, не веря своим глазам.
Йенс.
Йенс. Номер совпадает.
Это как…
Никакой Йенни и не было. Был только Йенс. Никакой смазливой медички из Карлскуги. У Хенрика роман с парнем! С парнем по имени Йенс, который только и ждет, чтобы проникнуть в задницу Хенрика!
В отуманенной вином голове пронесся целый вихрь противоречивых мыслей, но, когда непогода улеглась, он не мог удержаться от смеха.
Его старший брат — гей.
Супер-Хенрик трахается с парнями.
По крайней мере с одним, по имени Йенс.
Вот это да! Теперь посмотрим, кто кого… Кто кого… не особенно благородно, но наконец-то, впервые за все время, он ощутил свое преимущество над сверхчеловеком Хенриком. Спасибо тебе, создатель мобильников! Теперь все будет по-другому, он был в этом уверен. По-другому, черт подери!
Он написал сообщение Линде, отправил и тут же стер. Вернулся в главное меню и сунул телефон под подушку Хенрика.
Йенс!
Кристофер погасил свою настольную лампу «Смёген». Лампу Хенрика он гасить не стал. Поизучал вблизи зеленые полоски на обоях и подумал, что, если он поделится своим открытием с отцом и матерью, они постареют лет на десять.
И на этот раз, только на этот раз, не из-за него. В виде исключения — не из-за него. Из-за Великого Хенрика.
Розмари Вундерлих Германссон улеглась на бок, подтянула к животу колени и уставилась на ядовито-красные цифры на дисплее электронного будильника.
