— Он засыпает за три минуты.
— На этот раз за сорок пять. О чем вы беседуете? Я пропустил что-то интересное?
— Не думаю. — Кристина едва заметно усмехнулась.
— Что тут может быть интересного? — неожиданно брякнул Роберт. — А когда можно будет идти спать без специального разрешения?
Наступила внезапная тишина. Странная тишина — в гостиной сидели девять взрослых, к тому же разгоряченных ужином людей.
— Прошу прощения, — спохватился Роберт. — Извини, мама. Мне кажется, я выпил немного лишнего.
— Не понимаю, о чем ты, — бодро сказала Розмари. — За что ты просишь прощения? Сейчас будет кофе. И чай. Кому кофе, кому чай.
Она исчезла в кухне в сопровождении старшей и самой благополучной дочери.
— Черт знает что, Роберт, — сказала Кристина с театральной интонацией. — И что ты хотел этим доказать?
Роберт Германссон пожал плечами. Вид у него был очень грустный. Он отпил пива из бокала, хотел, по-видимому, что-то сказать, но промедлил, упустил момент, и в следующий раз открыл рот через час.
— Я так понимаю, что все вы ждете какого-то разъяснения. — Он допил последние капли рассчитанного на полгода «Лафрога».
Остатки виски после ужина поделили поровну между всеми мужчинами, кроме Хенрика и Кристофера. Кристина сидела с бокалом красного вина, Эбба допивала вторую чашку зеленого чая, Розмари в кухне мыла посуду, Кельвин спал. Полдвенадцатого вечера.
Наконец-то, подумала Кристина. Нельзя избежать неизбежного.
— Или, может быть, что-то вроде извинения?
Несколько секунд молчания.
— Никто ничего не ждет, Роберт, — сказала Кристина. — Конечно, Хенрик, если хочешь, можешь отпить у меня вина.
— Конечно, никто ничего не ждет, — подтвердила Эбба, сделав паузу, которая вызывала сомнения в ее искренности. — Let bygones be bygones'. Ради бога. Единственное, чему может научить эта история, — искусству забывать. Думаю, это искусство знакомо и всем остальным.
Она огляделась, ища поддержки, но дождалась реакции только от Якоба Вильниуса — тот пожал плечами. Она резко сменила тему:
— Папа, а ты уверен, что завтра не повалит народ тебя поздравлять? Хенрик! Хватит пить!
— Уверен… не уверен, — проворчал Карл-Эрик. — У Розмари в запасе три торта и пять кило кофе на этот случай. Но если кто и придет, то до ланча. Вам не обязательно при этом присутствовать.
— А почему ты уверен, что до ланча? — спросила Кристина.
— Потому что я так написал в объявлении… — Карл-Эрик зевнул, — просьба не беспокоить после часа.
— Это же гениально! — сказал Якоб, наклоняя свой бокал, на дне которого все еще плескалось чуть-чуть благородного виски. — Если тебе понравился этот напиток, могу порекомендовать Гибралтар, раз уж вы все равно там будете. Дешевле напитков, чем в Гибралтаре, нет во всей Европе.
