Ус быстро оценил создавшуюся обстановку. Корабль без управления!.. Все наверху. Почему этот солдат спустился в кубрик? Может быть, струсил?.. И как добраться до рубки?.. Гнев заклокотал в груди Виктора, ему захотелось схватить солдата и вытолкнуть вон, на верхнюю палубу. Но он сдержался и, кривясь от боли, сказал:
— Понимаешь, какая история: в самый ответственный момент в боку закололо. А тут еще один салажонок наступил мне на любимую мозоль. Вот что, приятель, помоги мне добраться до рубки. Мигом на том берегу будешь…
Солдат чему-то улыбнулся и охотно подставил плечо.
— Я на лесосплаве до войны работал: бревна тягал, — сказал он.
— Ну, ты, полегче! Тоже сравнил…
Солдат и подоспевший матрос-пулеметчик довели еле живого Виктора до боевой рубки. Ус снова взялся за штурвал. В голове гудело, ноги подкашивались. Но солдат обнял его мертвой хваткой и не давал упасть. Страха в нем не было заметно. Он то и дело повторял:
— Ты уж, браток, постарайся. Совсем немного осталось. Век в долгу буду… Мне на тот берег позарез нужно. Без меня, может быть, наступление нашего полка сорвется… Медикаменты я везу и продовольствие. Так-то…
Ус привел катер к берегу. Прощаясь, солдат подмигнул Виктору и сказал:
— Бывай, покедова, браток. А в кубрик к тебе меня командир корабля послал. Я думал тебя уламывать придется. А ты — парень ничего, с понятием, с выдержкой. Так что не сумлевайтесь!..
Виктор даже зубами заскрежетал от уязвленного самолюбия. Как он смел сомневаться?! Пехота… Попадись ты мне в другой раз!.. Этот ничем не примечательный солдат проявил выдержку, тащил его, Виктора, под градом осколков, а потом, как заботливая нянюшка, оберегал все время. И ушел, помахивая рукой: «Бывай, покедова…» Попадись ты мне только, попадись… Уж я сумею тебя поддеть по-нашенски, по-морскому. Нос дулей, глаза зеленые, как у кота, рыжие патлы отпустил, а тоже мне: «Выдержка, не сумлевайтесь…»
Юмор покинул Виктора, и душа его была переполнена злостью к неизвестному солдату, который так ловко его «поддел».
В другое время Виктор Ус, обеспечивая связь бронекатеров с корректировочным пунктом, вынужден был семь раз переплыть Волгу. Четырнадцать раз восстанавливал он провода под минометным огнем. И кто бы мог предполагать: когда, переплывая реку в седьмой раз, он понял, что добраться до берега недостанет сил, и стал уже пускать пузыри, чья-то цепкая рука схватила его за волосы и выволокла на песок. Это был все тот же неизвестный солдат. Он стоял, широко расставив ноги, и выкручивал мокрые брюки.
