Лучшие стихи и песни | страница 34
Так и мы входили.
Все правильно.
Состояние
как в бою.
Силы хватит.
Крылья расправлены.
Начинайте
песню свою!
Судьи с тонкими шеями,
судьи
с петушиными голосами,
только начаты
ваши судьбы,
чуть намечены
ваши судьбы.
Вот вам жизнь.
Разбирайтесь сами.
Нате!
Стройте и протестуйте!
О своем
твердите упрямо.
Нате —
мучайтесь!
Нате —
думайте,
в чем вы правы,
а в чем – не правы.
Вот она, безграничная, —
нате!
Этой жизнью
себя наполните.
Все, что мы позабыли, —
вспомните!
Все, что мы не узнали, —
узнайте!
Только сразу не обессудьте,
не ругайте слишком поспешно, —
если вы упадете,
судьи, —
мы подымем вас
твердо и бережно…
Мир дрожит от весеннего грохота.
Вас заботы наши
смешат.
Это – много,
но это и крохотно —
сделать первый
собственный шаг.
Ведь пока для себя вы распутаете
все, что создано было не вами,
вы еще очень долго будете
говорить не своими словами.
Разбираться в цитатах выспренних,
горевать
от случайных бед,
сомневаться
в известных истинах
и выдумывать
велосипед.
«Не стоит от себя бежать…»
Не стоит
от себя бежать,
глаза потупив…
Поступки
надо совершать!
Одни поступки!
Поступок —
в трусе разбудить
замах героя.
Поступок —
жить,
не затвердив
чужие роли.
Поступок —
быть собой
в дыму
и клятве пылкой.
Поступок —
вопреки всему
молчать под пыткой!
Поступок —
много долгих дней
гореть,
а после
порвать поэму,
если в ней
хоть капля
позы.
Прикажет время зубы сжать —
не протестуйте.
Поступки
надо совершать!
Одни поступки!
И кровь твоя
через ничто,
дымясь,
проступит…
Ведь если жизнь – поступок,
то
и смерть —
поступок.
«Мы живем в предвоенное время…»
Мы живем
в предвоенное время.
Предразлучное.
Предпоходное…
Не желаю,
чтоб подобрели
командиры наши
пехотные.
Танки,
тяжкие, как терпение,
переваливаются
на марше.
И скрипят
ремни портупейные.
И ладонь —
в оружейном масле.
Радиолы зовут напрасно.
Полдень
длится.
И полночь
длится.
И Россия
глядит
пристрастно
в похудевшие наши лица.
И отцы
звенят орденами
над мерцанием
рюмок незвонких.
Обо всем,
что случится
с нами,
вы прочтете в письмах.
И сводках…
У истории
неистошный
голос.
Крики
потонут в бездне…
Над землею
дальневосточной
ходят тучи,
как в старой песне…
Будет трудно?
А что
поделать?
Будет смертно?
А как
иначе?..
У шлагбаумов
запотелых
тормоза визжат
по-щенячьи.
Тонет сумрак
в дожде мгновенном.
Козыряют нам
часовые…
Не впервые
за послевоенным —
предвоенное.
Не впервые.
День
И опять он рождается
в зябком окне.
Барабанит в стекло,
будто просит помочь.
В нем —
коротком,
еще не потерянном дне —
непрерывная боль,
сумасшедшая мощь!..
«Суета!» – говоришь?
«Принесет – унесет?»
Говоришь, что поэту
гораздо важней