У Вадима едва челюсть от удивления не отпала.
— Напали на тебя две крысы. Большие. Но ты с ними справился, так чего хандришь? Хорошо, если так плохо, ты знаешь, где я живу. Приходи, я выйду, только ненадолго.
Крот послушал унылые гудки, словно они что-то еще могли добавить и зашагал к троллейбусной остановке. Около здания, в котором находился коллектор, остановился и поежился: здесь все напоминало ему о подземелье, и набрал номер телефона Лады.
— Я здесь.
— Подойди к двери подъезда, номер квартиры тридцать пять, третий этаж.
Вадим подошел и набрал номер, дверь щелкнула, открываясь. Он дошел до лифта и поднялся. Лада ждала его на лестничной площадке, кутаясь в махровый желтый халат.
— Извини, домой не поведу, там мама и брат, и на улице тебя оставить не могу — замерзнешь. Идем.
Она поднялась по лестнице и села на широкий подоконник. Вадим встал рядом, облокотившись на стену. Девушка показалась ему сегодня еще красивее, чем вчера, вероятнее всего оттого, что халат, в который она куталась, делал ее какой-то беззащитной и ранимой, поэтому сразу возникало желание укрыть ее, прижать к груди, согреть, защитить.
Лада задумчиво проговорила:
— Я была неправа, когда сказала, что ты должен вернуть камень обратно.
— Что?!
— Понимаешь, этот камень, он как твой крест что ли, — девушка посмотрела в окно на заснеженную улицу и зябко передернула плечиком. — Его и нести трудно и бросить нельзя.
— Почему?
— Он тебе и опасность и защита, потеряешь его, погибнешь, а с ним может и выживешь, — она посмотрела на него своими разными глазами и грустно улыбнулась. — Такие дела…
— Откуда у тебя такие мысли?
— Забыл? Я же ведьма, многие вещи просто чувствую и понимаю, а объяснить не могу. Собака тоже чует запахи, знает, кто прошел и куда идет, слышит, какую еду несет, а спроси ее, откуда она это знает, как и я, разведет руками, точнее лапами. Понимаешь?
— Ведьмочка, — Крот покатал это слово на языке, и оно ему не понравилось. — Ведунья. Колдунья. Магичка? Магиня? Лада… просто Лада. Ладная, правильная.
— Лада была богиней любви у славян.
— Богиня… — Вадим улыбнулся и неожиданно для себя взял тонкую руку девушки, пахнущую какой-то приятной домашней едой и поцеловал ладошку. — Понимаю…
— Дурачок ты, — девушка взъерошила его волосы, но руку не отняла. — Это же вопрос жизни и смерти. Убьют тебя, если камень потеряешь, и с ним убьют, если неуклюжим будешь. Тебе бы куда-нибудь походить в какую-нибудь секцию, поучиться сражаться мечом что ли…
