И оно было - право на выбор. У чиновников, организаторов, комитета. Делать взвешенные решения. Думать о последствиях. Вести грамотный расчет. А самое главное - честно выполнять свои полномочия и уважать людей, для которых работаешь. Модернизировать инфраструктуру не потому, что к нам приедут заграничные гости и "Сочи - олимпийская столица", а потому, что городская дорога уже два года как разбита и требует ремонта. Привести в порядок сочинский аэропорт не потому, что перед иностранными гостями как бы не повадно, а потому, что не должен так выглядеть единственный аэропорт на черноморском побережье. А если заняться устранением всех накопившихся проблем Краснодарского края и исправлением старых ошибок, то и 950-ти миллиардов будет мало, а семь лет покажутся одним днем.
В общем, убита Красная Поляна. Колорит, магия, сущность этого места.
И нет в этой Олимпиаде ничего от русской культуры, национальной истории.
Все какое-то выскобленное, пластмассовое и ненастоящее.
А упоминать про олимпийские хищения и уголовные дела даже не хочется.
Низко это все.
Владимир Бушин
19 сентября 2013
0
Армия
В интересном выступлении С.В.Солнцева на заседании Изборского клуба, посвященного 90-летию С.П.Никифорова ("Завтра" №36), я с удивлением прочитал: "Мы знаем, что из каждых ста юношей 1923 года рождения с войны вернулись только трое. То есть ровесники Спартака Петровича приняли на себя первый, самый страшный, удар гитлеровской военно-политической машины и спасли страну целою собственной жизни". Откуда знаем?
Эта цифра - 3%! - одно время то и дело фигурировала в разного рода публикациях. Причем, часто говорилось о фронтовиках не только 1923 года рождения, но обо всех, родившихся в начале двадцатых. Эту цифру пустил по свету известный писатель Б.Ю., фронтовик 1924 года рождения. Его энергично поддержал покойный писатель Г.Б.,фронтовик 1923 года рождения, потом - поэтесса Ю.Д., фронтовая сестра милосердия 1924 года. Будучи и сам с января того же, 24-го года, я сразу не поверил этой ужасной цифре. Она решительно противоречила фактам, которые я знал.
Вернувшись с войны в конце 1945 года (война для меня закончилась на Дальнем Востоке, куда в июне-июле 1945 года была переброшена наша армия из Кенигсберга), я поступил в Московский энергетический институт им. Молотова. И тогда на нашем первом и на других курсах было немало вернувшихся с фронта моих ровесников. За давностью времени остался в памяти только живший на Тверском бульваре Виктор Бабакин, с которым мы подружились. Но летом 1946 года я поступил в Литературный институт, и уж тут все имена помню, тем более, что иные из них стали широко известны.
