— Почему?
— Это было «неправильно». Мне внушали, что так нельзя. В соответствии с догмой нерожавшая женщина «больше подвержена инфекциям». Установить ей спираль — все равно что разместить в ее матке заряд динамита. Напротив, женщина с детьми считалась более крепкой, более сильной. Понимаете, насколько эта тема была идеологической?
— Да, совсем не научной…
— Пока во Франции продолжали утверждать, что спирали являются источником инфекции, в Великобритании или в развивающихся странах, где вплотную занялись поиском самых простых, самых дешевых и наименее опасных методов контрацепции, уже знали, что инфекция передается от партнера и спираль тут совершенно ни при чем. Вы хорошо читаете по-английски, не так ли?
— Да. Это одно из немногих преимуществ моих смешанных корней…
Он наградил меня отеческой улыбкой:
— Не такое уж малое преимущество. Оно все меняет. У вас есть свободный доступ к медицинской информации, опубликованной на языке научного сообщества. Во Франции на протяжении очень долгих лет врачи презирали все, что написано не на французском языке, и даже сегодня многие французские врачи не читают по-английски. Это еще больше запирает их в рамках догм. Когда какая-нибудь шишка говорит, что спираль — это опасно, все его подпевалы принимают это за евангельскую истину. Никому и в голову не приходит с этим поспорить. Это касается не только гинекологии. Возьмите облегчение боли: несколько лет назад на собрании по постоянному образованию кадров я подчеркнул, что морфин и другие болеутоляющие используются во Франции слишком редко. Один тип поднялся и возмущенно сказал, что я говорю глупость, что все врачи облегчают состояние своих пациентов. Другой воскликнул: «Это ты говоришь глупость! Они не облегчают состояние даже своих коллег!» — и объяснил, что недавно ему сделали операцию на колене, и он промучился всю ночь после операции, потому что анестезиолог не дал никаких распоряжений по этому поводу. Ему пришлось самому прописать себе обезболивающее и отправить в аптеку свою жену. Он добавил: «Но я заставлял своих пациентов страдать, так что я это заслужил». Я спросил у него, почему он так говорит. Он ответил (он гастроэнтеролог), что выполняет колоноскопию[33] уже двадцать лет и что первые десять лет он выполнял ее без обезболивания. Он вводил пациентам в прямую кишку фиброскоп и проталкивал его вверх без предварительной анестезии. «Страдали все, а я страдал оттого, что мучил их», — сказал он. И добавил: «Десять лет назад я спросил у анестезиологов, нельзя ли проводить эту процедуру под общим наркозом или хотя бы под нейролептаналгезией
