Я остановилась напротив 77-го отделения и спросила, не хочет ли она вместе поужинать, я бы ее отвезла домой, раз она пока без машины.
Она вышла и ответила: «Ты очень милая, но с Кармой я никогда не знаю, когда выйду из клиники».
Я сказала, что вечер через три дежурю на диализе до двадцати двух часов и, если она закончит поздно, я могу взять смену сегодня вечером: девушка, у которой смена сегодня, будет рада уйти раньше.
Склонившись над дверцей, которая все еще была открыта, она ответила:
— Хорошо. Позвони мне в семь, я скажу, где я.
Без четверти семь, как раз перед началом дежурства на диализе, я позвонила Джинн, и она сказала, что находится в отделении неотложной помощи, ее шеф еще раз подложил ей свинью, она на смене допоздна, по меньшей мере до половины первого ночи, и ужин придется отложить. Когда она повесила трубку, я подумала: «Но ведь тебе нужно будет вернуться домой…»
Поздно ночью, закончив свою смену, я позвонила медсестрам и спросила, где сейчас Джинн, а потом пошла в отделение неотложной помощи и увидела, что она сидит в буфете с чашкой кофе и не слишком торопится домой.
— Ты еще здесь? — спросила у нее одна из медсестер.
— Да, мне торопиться некуда. У меня в раковине куча грязной посуды, а она может подождать.
— Что? У такой красотки, как ты, нет парня, который бы сделал это за тебя?
— Я предпочитаю мыть свои тарелки сама.
В этот момент я подошла, и она, улыбнувшись, встала и обняла меня. Она выглядела уставшей и указала на открытый блокнот на столике:
— Я пытаюсь записать все, что увидела в последние шестнадцать часов, и сделать это нужно до возвращения домой, иначе я половину забуду. Списка событий у меня перед глазами нет, и я записываю их в такой последовательности, в какой они приходят в голову. Это займет некоторое время…
Я ответила, что ничего страшного, я подожду. Продолжая писать, она, чтобы я не скучала, стала комментировать свои записи вслух.
Рана в животе (удар ножом, нанесенный самой пациенткой), зашивала вместе с Лансом.
— Не понимаю, почему ее не подняли в хирургию, почему ею занимались в отделении неотложной помощи. Официально хирургическое отделение не используется… На самом деле, как мне объяснила медсестра, инструкции поступили непосредственно сверху: хирургам по достижении определенной месячной квоты социально незащищенных пациентов рекомендуется не принимать. Причина: они слишком долго занимают койки, потому что предпочитают оставаться в тепле и пользуются этим, чтобы им обработали вросшие ногти. Я не верила этому, пока сам Ланс это не подтвердил.
