А магия имени такова, что верят больше ему. Хотя бы потому, что, нафаршировав собой информированное пространство, он лишить может оппонентов всех трибун.
Однажды я выступал по ТВЦ, была острая дискуссия – без лексикона Луки Мудищева не обошлось. Утром в аэропорту встретил нашего героя. Он, не глядя на меня, сказал, что видел эфир. «И как?» – спросил я. Далее Довлатов: «Она подняла лицо, и в мире сразу же утвердилось ненастье ее темных глаз».
«Ты – человек высочайшей квалификации. Как ты мог дать втянуть себя в низкопробную дискуссию?»
Вот что примерно сказал он мне.
Я – очи долу, чего еще мне было делать?
А вы небось думали, что самое интересное, что происходит с ним, это мегалия – аномальное продолжение роста? Кстати, утверждают, что это длится посейчас.
Он отбрасывает слишком большую тень, и все вокруг начинают съеживаться.
Но и он готов сделать то же самое, когда речь о большом профите. Когда Игорь Крутой дал, мягко говоря, неласковое интервью относительно Ф. К., где ключевым обвинением прозвучало «у Филиппа душа, как выжженная земля», артист тут же согласился проголосовать за «перезагрузку» души.
Так он дал понять, что чуток к мнению уважаемых.
И снова после летучей размолвки они – лучшие друзья.
И так – во всем: надо – я неумеренный, выгоднее – я кроткий. Но вообще-то я хороший.
...
Ф. К. силен тем, что даже невзгоды может переплавить в поп-продукт, даже комплексы конвертировать в собственные шоу, в которых, разумеется, математики больше, чем, так сказать, художественной стороны, но тут уж каков поп – таков и приход… и наоборот.
Кто-то же ходил на такое количество концертов!
И, смею предположить, будет ходить!
Сколько лет он определяет лицо нашей эстрады? И я о том же: кажется, что он был всегда. А ведь лет ему всего ничего.
Спорить о том, что у него есть конкуренты, – спорить об азбучном: нет. Даже Дима Билан, победив Европу, не победил Ф. К.
А, знаю, хотел бы.
Он держит удар.
Он мстит.
У него недюжинное чувство юмора: чем еще можно объяснить включение в репертуар песни про «Галку»?
Борис Краснов, бывший другом, ставший ворогом, утверждает, что Ф. К. спит по часу в день. Скорее всего не так, но какова мифология!
Он щедр. Я знаю номер того детского дома. К его чести, он об этом не распинается.
Снаружи он вызывающе эклектичен: Cavalli, армейские ботинки, узкие, в блестках брючки, балахон в стиле «и накроет снег белым саваном крыши».
«Я не Рафаэль» – пропел он однажды (в зале сидевший рядом щеголь победительно прошипел: «Это точно»), он – Филипп.
