История двенадцатая (Утроба)
1
Двери монастыря закрылись, оставив за спиной Риты и Константина декабрьскую вьюгу. До нового года оставалась пара дней, но церковная елка была уже наряжена. Она стояла в центре просторного помещения, окруженная подсвечниками и молчаливыми иконами.
– Здравствуйте! – матушка Ольга раскинула руки, заключая в объятия Риту. – Замерзли, наверное?
– Ничего страшного.
Константин, молча, наблюдал, как Рита стряхивает с одежды снег.
– До нас не просто добраться, – продолжала ворковать матушка. – Но от этого результат будет более желанным.
– Думаете, у нас получится?
– Не вы первые, кто приходит сюда. Эти стены созданы, чтобы творить добро. Пойдемте, я напою вас горячим чаем.
Они прошли в столовую. За длинными столами могли разместиться десятки людей.
– Сколько вас живет здесь? – спросил Константин матушку.
– Сколько бы ни жило, все мы дети божьи, – сказала она и снова заворковала возле Риты.
Чуть позже Ольга отвела гостей в отведенную для них комнату.
– Когда я смогу увидеть отца Виталия? – спросила ее Рита.
– Он будет к ужину.
– Очень бы хотелось с ним поговорить.
– Конечно, – матушка взяла Риту за руку и улыбнулась. – Все в руках божьих.
2
Ужин был более чем скромным. Сидевший за столом напротив Константина мальчишка лет восьми строил мордочки.
– Если бы ты был моим сыном, я бы надрал тебе уши, – сказал ему Константин, устав от этих кривляний.
Мальчишка засмеялся, и мимика его лица стала еще более изощренной. Теперь к нему присоединились еще двое.
– Они всего лишь дети, – сказала Рита.
Константин кивнул. Отец Виталий поднялся из-за стола и отошел в сторону. Маленькая девочка, держа его за руку, на что-то жаловалась. Он внимательно слушал ее, кивая головой. Странное лицо, думал Константин. Вытянутый, лысеющий череп, узкие глаза, женственный рот.
– Я оставлю тебя ненадолго.
Константин смотрел, как Рита и отец Виталий уходят. Это будет последняя попытка. Твердо решил он. Если Рита не забеременеет и сейчас или снова будет выкидыш, то он больше не будет даже пытаться. Строивший рожицы мальчишка перегнулся через стол и насыпал Константину в чай соли.
– Ах, ты, засранец! – Константин поймал его руку.
– Пусти! – мальчишка принялся разгибать мужские пальцы. У него были сильные руки для ребенка.
