– Хорошо. Только без прикрас, а то знаю я тебя, старый лиходей.
Зоб махнул на заношенный плащ.
– Когда ты последний раз видел, чтобы я приукрашал хотя бы себя?
На губах Йона мелькнула улыбка.
– Что правда, то правда, воитель, давненько.
Он отошел, оставив Зоба размышлять, кто и что будет наказывать, когда в грязь отправится он сам? Ведь его семья, в сущности, здесь.
– Парламентеры, – оповестила Чудесница.
Оставив своих людей у Деток, по травянистому склону взбирался Черствый – безоружный, с открытой улыбкой, обращенной к Героям. Зоб вынул меч, ощутив в руке пугающий и обнадеживающий вес, а еще остроту от ежедневной обработки точилом добрых полтора десятка лет. Жизнь и смерть длиною в локоть металла.
– Что, сразу росту прибавляет? – с ухмылкой спросил Хлад, вращая топор – зловещего вида изделие с тяжелой, клепаной острыми клепками рукоятью и тускло поблескивающим, в зазубринах лезвием. – Мужчина всегда должен иметь при себе оружие, хотя бы для ощущения.
– Невооруженный мужчина – все равно что дом без кровли, – бросил Йон.
– И тот и другой в конце начинают протекать, – докончил за него Брек.
Черствый благоразумно остановился вне досягаемости стрелы, по колено в траве.
– Э-ге-гей, Зобатый! Ты, никак, все еще там?
– Увы, да.
– И хорошо ли спится?
– С пуховой подушкой было бы лучше. Ты мне, случайно, не захватил?
– Эх, жаль, не догадался, хоть свою отдавай. Хлад там не у тебя?
– Точно, у меня. Да еще две дюжины карлов с собой привел.
Зоб брякнул это так, на всякий случай, но Черствый лишь заулыбался.
– Добрая хитрость, но неудачная. Никого там у него нет. Давненько не виделись, Хлад! Как ты там?
Хлад лишь пожал плечами.
– Во как, – поднял брови Черствый. – Всего-то?
Еще одно пожатие плеч. Казалось, упади само небо, Хлад и бровью не поведет.
– Ну как знаешь. Слышь, Зобатый, как поступим? Вернешь обратно мой холм?
Зоб плотнее обхватил рукоять меча, чувствуя, как горят вокруг ногтей обгрызенные заусенцы.
– Да я бы, пожалуй, еще денек-другой тут посидел.
Черствый нахмурился. Такой ответ ему слышать не хотелось.
– Послушай, Зобатый, ты мне давеча дал возможность уйти, и вот теперь я плачу тебе тем же. По справедливости: честь по чести, добром за добро. Но ты, наверно, обратил внимание, что со мной нынче с утра подошел кое-кто из друзей, – он ткнул пальцем в сторону Деток. – А потому спрашиваю еще раз: отдашь мой холм?
Последняя возможность. Зоб, со стоном вздохнув, прокричал:
– Боюсь, что нет, Черствый! Придется, видно, тебе сюда подниматься и его у меня отнимать!
