В книге бывшего историка КГБ Василия Митрохина и британского ученого Кристофера Эндрю «Архив Митрохина и секретная история КГБ», изданной в Лондоне в 1999 г., изложены конкретные факты проникновения советской разведки в руководящие военные структуры Франции, включая консервативные ВМС:
«Резидентура КГБ в Париже руководила большим числом агентов — обычно не менее пятидесяти — по сравнению с любой другой резидентурой в Западной Европе. Наиболее значительным достижением парижской резидентуры в период Пятой республики (1946—1958 гг.) был прорыв во французское разведывательное сообщество, в особенности в Службу контрразведки. Неполный список особо «ценных агентов» в 1953 г. в бумагах КГБ включал четверых сотрудников Службы контрразведки, зашифрованных под агентурными псевдонимами "Носенко", "Широков", "Кораблев" и "Дубравин"), и по одному человеку в Службе внутренней безопасности ("Горячев"), в Службе разведки ("Гиз"), в МИД ("Извеков"), в министерстве обороны ("Лавров"), в министерстве ВМС ("Пижо"), и в прессе ("Жигалов")».
Ярким примером глубокого проникновения советской разведки в высшие французские круги служит эпизод, о котором рассказано в книгах Р. Мюзелье «Адмирал Мюзелье», изданной в Париже в 2000 г., и Д. Флери «Де Голль: от детства до воззвания 18 июня»[5], вышедшей в Париже в 2007 г.:
Второго марта 1942 г. генерал де Голль вызвал в свой лондонский кабинет вице-адмирала Эмиля Мюзелье. Мюзелье вышел в отставку в 1939 г., присоединился к де Голлю в Англии и признал его верховенство, невзирая на то, что был выше де Голля по званию. Адмиралу было поручено командовать ВВС и ВМС «Свободной Франции», и он только что выполнил приказ де Голля о занятии Сен-Пьер и Микелон[6] — вишистского аванпоста у побережья Канады. Де Голль был в ярости. «Я все знаю о проделках Лабарта и Море, — сказал он касательно заместителей Мюзелье. — Я знаю также, что, согласно процедуры, вы выйдете из Национального комитета и выразите несогласие с моей политикой. Но я не позволю им (Лабарту и Море) делать так, как они хотят. У меня имеются ваши телеграммы и шифровки». Мюзелье не потерял выдержки: «Если вы хотели видеть телеграммы кэптена Море, я с большим удовольствием вам их покажу, — нашелся он с ответом. — Но даже если они будут у вас, то я очень сомневаюсь, что вы их сумеете расшифровать». После этого он напомнил де Голлю предшествующий несправедливый случай, когда англичане арестовали адмирала на основании фальшивки, свидетельствующей о сговоре между Виши и Мюзелье. В ответ де Голль начал слово в слово цитировать содержание посланий Море. Мюзелье побледнел и поклялся себе расследовать это нарушение мер секретности. Как оказалось, он был предан одним из своих подчиненных. На следующий день он выступил в Национальном комитете против де Голля и подал прошение об отставке, которое было принято. Однако его явная попытка сместить де Голля с помощью Лабарта и Море провалилась.
