– Ну надо же! Кредит она взяла! А матери помочь ты кредит не взяла!
– Мама, хватит уже! – Таня чувствовала, что начинает заводиться. Весь хороший настрой мгновенно растворился в материнской агрессии. Почему она вообще здесь? Неужели сдали квартиру и перебрались сюда. Таня прошла на кухню. – Мам, а где Валера?
Мать опустила голову и скорбно поджала губы. Громко и прерывисто вздохнула, будто с трудом сдерживая слезы. Плюхнула в тарелку жирную ножку и поставила на стол:
– На, доченька, поешь с дороги.
– Спасибо. – Таня села. – Мам, а Валера-то где?
– Бросил нас папка, Таня. Бросил. Так-то. Богатую, видно, себе нашел. Что с меня взять? Дочка вон только и делает, что по заграницам мотается, о матери даже не вспоминает, не то что денег на хлебушек дать. Приходится вон на свои кровные еду в дом покупать. А кому я нужна с такой обузой? Молодых, бездетных сколько хошь.
– Ты что, хочешь сказать, будто это из-за меня Валера тебя оставил?
– А из-за кого ж еще?! Вот из-за кого? Когда такая оглобля на шее у матери сидит, да по заграницам шарится? Можешь мне назвать еще хоть одну причину?
– Спасибо, мам. Чего-то не хочется. – Таня отодвинула тарелку и вышла из-за стола.
– Она еще кобенится! Мать последнее выложила на харчи, а ей «не хочется»! – прокричала она вслед и, не найдя других аргументов, плюхнулась на табуретку и зарыдала.
Это только начало. Надо будет как-то приноравливаться. Таня легла на диван и уставилась в потолок.
Мать, удивившись, что ее рыдания не возымели должного эффекта, через некоторое время пришла за ней, предполагая дальнейшее общение.
– На диване лежит! Вы подумайте! Отец ее бросил, а она на диване! Хоть бы позвонила ему, пап, мол, вернись.
Если раньше Таня начала бы что-то отвечать, доказывать, то сейчас молчала. Казалось, дней, проведенных в Греции, будто и не было в ее жизни, но все же она вспомнила про записку. Встала и вышла в коридор. Мать, не привыкшая к такой реакции, от удивления чуть не рассыпалась на молекулы. Но сдержалась и пошла за дочкой в коридор. Та рылась в сумке.
– Танюш, ну, может, позвонишь папке-то? – жалобно попросила она.
Таня все-таки не выдержала:
– Слушай, никакой он мне не папка. Сама разбирайся со своими мужиками. – И ушла.
Надо написать письмо Максиму. Она зашла в книжный и купила разговорник по французскому языку. Домой возвращаться совершенно не хотелось. Таня вспомнила, что в торговом центре, где она работала, находилось маленькое интернет-кафе. «Поеду напишу письмо, а потом позвоню Алене. Может, зайду на работу. Пора уже вернуться к трудовой деятельности, чтобы поменьше сталкиваться с матерью». Целый час она провела, подбирая нужные слова. В итоге написала коротко: «Привет, Максим. Это я, Таня. Познакомились в Греции. Ты помнишь?» Позвонила Алене, та была в магазине, и пошла к ней, готовая к не очень приятному разговору. Подруга ее не разочаровала. Отчитала за отсутствие шубы и стремление прыгнуть в койку к каждому, кто обратит внимание и скажет ей доброе слово. Таня не возражала, про письмо молчала.
