Аудитория номер двести четырнадцать была закрыта. И свет из-под двери не пробивался. Но рядом, на другой доске был пришпилен белый листок бумаги.
ДОЛЖНОСТИ/ОТДЕЛЫ ЛЕТНЕЙ СТАЖИРОВКИ
Новости/ведущий Стив Ландис
Погода Джейн Тернер
Маркетинг и связи с общественностью Гретхен Лаубер
Спорт Дэн Блуто
Планирование дневных программ Айлин Хаттон
Исследование/проверка фактов Талли Харт
На Талли нахлынула волна разочарования и даже гнева. Распахнув дверь, она зашла в темную аудиторию, где никто не мог ее видеть, бормоча про себя:
— Чад Уили, ты — гнусный лузер, не способный отличить талант, даже если он встанет рядом и сожмет в кулаке твой крошечный член…
— Насколько я понимаю, речь идет обо мне?
Талли вздрогнула от звука его голоса.
Уили стоял в тени всего метрах в шести от нее. Его темные волосы падали на плечи в еще большем беспорядке, чем обычно. Он подошел ближе.
— Спросите меня, почему вас не назначили вести вечерние новости, и я вам отвечу.
— Мне наплевать почему.
— Действительно? — Еще несколько секунд он без улыбки смотрел прямо на Талли, затем повернулся и направился вдоль ряда к кафедре.
Талли оставалось либо обуздать свою гордость, либо рискнуть будущим. К тому моменту, когда она приняла решение и поспешила вслед за Уили, он уже зашел за кафедру.
— Ну, хорошо. — Это слово, словно споткнувшись обо что-то, все-таки вылетело из ее горла. — Почему?
Уили сделал шаг в ее сторону. Только сейчас Талли как следует разглядела мужественные черты его лица, глубокие складки, пролегшие к подбородку. Тусклый свет, падающий на лицо, подчеркивал каждую его черточку, каждое пятнышко на его коже.
— Всякий раз, когда вы входили в аудиторию, я замечал, как тщательно вы подобрали свою одежду и потратили немало времени на прическу и макияж.
Теперь он не просто смотрел на Талли, он наконец видел ее. И она тоже увидела его как будто впервые. За общей неухоженностью проглядывали те черты, которые когда-то делали этого человека весьма привлекательным. Но больше всего завораживали его глаза — влажные карие глаза, в которых читалась грусть, говорившая о пустоте внутри.
— Да. И что же?
— Ты знаешь, что красива, — сказал он.
Голос Чада Уили не дрогнул, и в нем не было ни грусти, ни отчаяния, которые читались в глазах. Голос был спокойным и отстраненным. В отличие от мальчишек, которых Талли встречала на танцах студенческих обществ, в кампусе или в местных кабачках за игрой в пул, он не был пьян и не жаждал к ней прикоснуться.
