Неужели Давид купил его мне? Собирался ли он сделать предложение? В Финляндии не принято, чтобы мужчина покупал обручальное кольцо, самостоятельные финские женщины хотят выбирать украшения сами. Мне даже не нравились рубины, они чересчур напоминали капли крови. Но откуда бы Давиду это знать? Мы с ним не говорили о подобных вещах. Вдобавок каждый из нас понимал, что нет никакой возможности узаконить наши отношения. Чем меньше информации о Давиде находится в реестрах, тем лучше. Брак же, заключенный им в качестве Даниэля Ланотте, нельзя было бы считать законным, так как официально Давид имя не менял.
Возможно, объяснение, почему здесь это кольцо, найдется на флешке. Холл гостиницы как место для чтения отпадал, но есть же в Хельсинки интернет-кафе. Хотя и к ним я относилась недоверчиво. Может, пойти в Кяпюля и взять ключи от квартиры тетушки Воутилайнен? В любом случае за комнату мне придется заплатить.
Решила пойти осмотреться. Почистила зубы, чтобы избавиться от противного вкуса пива во рту, сменила пропотевшую в дороге рубашку на чистую. Взяла с собой и кольцо, и флешку, положила их в бумажник, в отделение для мелочи. Давид острил, что бумажник у меня большой, как у мужчины. В этом было свое преимущество, так как я могла пользоваться им и в тех случаях, когда переодевалась в своего alter ego Рейску Рясянена. Нужно было только не забывать поменять свои права на неуклюжий дубликат Рейски, что заключало в себе определенный риск: если бы мои махинации обнаружились, я могла схлопотать обвинение в подделке документов и потерять лицензию. В данный момент права Рейски вместе с остальной его экипировкой находились в сейфе моего домика в Хевосенперсете, где я хранила оружие, на ношение которого имелось разрешение. Сейф мог выдержать хоть попытку взлома, хоть пожар. Мне не приходилось принимать облик Рейски после того, как год назад в январе я ездила к Давиду в Испанию. Мое второе «я», эта нагловатая, вызывающая персона, порядком мне наскучило.
Выходя из номера, я почувствовала в кармане вибрацию мобильника. Выудив телефон, увидела незнакомый финский номер и не стала отвечать. А ведь это мог звонить и Давид. Я закрыла дверь и подождала. Через минуту на экране появилось уведомление о том, что на автоответчике оставлено сообщение. Я набрала его код.
— Хилья, привет, это Моника. Позвони, когда сможешь. Я сейчас в Финляндии, вернулась насовсем. Дела у меня не очень.
Моника говорила на финском, и ее голос звучал более пронзительно, чем когда она разговаривала на родном шведском языке.
