Это она, Поли, приветствовала нас в первый день знакомства цветком, растущим в земле с могилы Пушкина.
Муж Поли, профессор математики в отставке, и трое взрослых Полиных сыновей снисходительно относились к её «русской страсти», шутили и посмеивались. Как‑то Поли не могла узнать Белый дом, показываемый по телевизору, и тогда муж сказал:
— Это не Зимний дворец, моя дорогая, это — Белый дом!
— Оказывается, он тоже неплохо выглядит.
Каждое лето Поли «брала» уроки русского языка в Миддлбери, сама преподавала русский, ездила в Россию несколько раз, когда муж ей разрешал, боролась за женскую независимость и была членом какого‑то клуба женской эмансипации, — у неё на машине висел лозунг (sticker) — Женщины! Объединяйтесь! с символом амазонки, стреляющей из лука.
Впервые я услышала об амазонках в историческом кружке при Эрмитаже — об этом воинственном народе, не терпевшем при себе мужчин, прославленном Гомером, с их царицей Антипой, помогающей Троянскому царю. Я с подругой Галей любили рассматривать их изображения на древних греческих вазах, барельефах, восхищаясь их идеально красивыми формами.
Будучи «американской амазонкой», Поли «вышла» из банка, то есть забрала все деньги из одного банка и перевела их в другой, потому что:
— Этот банк мне не подходит, — сказала мне Поли, — в правлении банка нет ни одной женщины!
— А разве банкиры не женаты? — пошутила я.
Поли рассмеялась.
Но «мужчины и женщины» — кто более одинок? — Женщины и мужчины — как женский один плюс мужской один сливаются вместе? Женщины в истории, мужчины в истории, — какие права и какое влияние? — мужчины и женщины, «Женщины и мужчины» — всегда касались наших разговоров.
— Дина, не могли бы вы рассказать в нашем клубе о женщинах России, как много там женщин–врачей, учёных, учителей. Как много у вас равенства и как независимы там женщины.
— Ну, нет, Поли! Моему английскому не справиться ни с равенством, ни с независимостью.
— Я буду вам помогать, не волнуйтесь. Я буду переводить, и американкам будет интересно взглянуть и на карту Советского Союза, и на вас.
— Кто же это такой, убежавший от равенства и независимости? Удивятся, глядя на меня, ваши люди, — отвечаю я.
— Но вы убежали не от неравенства женщин и мужчин, а от другой несправедливости. Понимаете, у нас в Америке много man chauvinist pigs — мужских свиней–шовинистов, в переводе на русский язык — думающих, что женщины должны работать только секретаршами, а не управлять банками, фирмами… Мы против них, против! — сказала Поли с раздражением.
