И меч их опустится к земле только тогда, когда не останется ни клочка на земле, где бы не прославляли Аллаха. Правильно сказано – мы принесем вам Ислам на лезвии меча.
Джихад…
– Амир… деньги пришли! – вскричал молодой боевик у ноутбука.
Генерал жадно впился взглядом в чуть мерцающий экран монитора. Деньги пришли… значит… эти твари опять решили от него откупиться.
Ничего… Придет и ваш черед.
– Переводи. Как обычно… нет, возьми по запасному варианту. Как мы никогда не делали.
– Слушаюсь.
Эта баба… как не вовремя…
– Телефон.
Генералу протянули еще один телефон, он набрал номер.
– Что на улице?
– Приехал человек, эфенди. Один, на какой-то машине.
– Какой человек? На какой машине?!
– Не знаю, эфенди. Кажется, итальянской. Спортивной.
Спаси Аллах от таких ишаков…
– И что?!
– Он с этой проституткой, эфенди…
– Один?!
– Один, эфенди. Я больше никого не вижу.
Что за бред. Итальянская машина… один человек…
Или это – для отвлечения внимания? Пока эти двое… этот на машине и эта тварь разыгрывают комедию на улице… может быть, где-то над Средиземным морем или уже над землей Египта мчатся черные, без единого ходового огня вертолеты, и люди в них в последний раз проверяют автоматы и альпинистское снаряжение для спуска по тросам?
– Сколько времени надо для завершения транзакций? – спросил генерал человека у ноутбука, прикрыв телефон ладонью.
– Две минуты, эфенди…
– Как закончишь, сворачивайся, уходим…
– Слушаюсь, эфенди…
Генерал снова обратился к телефону.
– Мне что делать, эфенди?
– Если кто-то из них сунется в переулок – взрывай. Увидишь полицию, десантников – взрывай. А минут через пятнадцать – все равно взрывай.
– Понял, эфенди.
– Аллах с нами.
– Аллах с нами, эфенди…
Генерал отключил телефон. И со злобой швырнул его об пол…
Керим не мыслил своей жизни без генерала. Как там… лишь джихад, лишь в джихаде жизнь ясна. Это было правдой.
Он был из Гвардии Бессмертных, личной охраны шахиншаха. Он приносил клятву верности Светлейшему. И когда Светлейший погиб – он без раздумий примкнул к старшему офицеру, продолжавшему борьбу.
То, что теперь он делал прямо противоположное тому, что делал раньше: раньше убивал исламских экстремистов, а теперь и сам был на стороне исламских экстремистов – это его ничуть не волновало. Персия была страной, в которой были верны человеку, а не идее. Это грязные арабы, чьи матери родили их от ишаков, носятся со своим Аллахом, а они – высшие существа.
Потомки ариев…
Он стоял в темноте небольшого подъезда уже закрытого на ночь заведения, держа руку на рукояти спрятанного под легкой ветровкой небольшого автомата. У него не было прибора ночного видения – но он и так хорошо видел, потому что его этому научили.
