Это был Илья, и занимался он странным делом. Присмотревшись, Саша поняла: заваривает чай. Водрузив чайник и чашку на поднос, он поднял его и направился в спальню. Саша метнулась к кровати, шмыгнула под одеяло и притворилась спящей.
— Я пришел к тебе с приветом, рассказать, что солнце встало, — сказал знакомый и такой родной голос, — что оно багровым цветом по листам затрепетало…
Саша открыла глаза и села.
— Вот! — Он водрузил поднос ей на колени. — Во Франции есть обычай: мужчины по утрам приносят возлюбленным в постель кофе с круассанами. Кофе у вас нет, но круассаны хорошие.
Саша потрогала пальчиком, рогалик в самом деле был теплым и хрустящим.
— Здесь за углом чудесная булочная, — сказал он, садясь. — Ешь!
— А ты? — спросила Саша.
— Я после.
— Так не годится! — сказала Саша и взяла круассан. — Кусай!
Он откусил кусочек, затем она. Отпив из чашки, она дала глотнуть ему и снова протянула круассан. Они по очереди откусывали, пока не съели все. Он отставил в сторону поднос, посмотрел на нее и улыбнулся.
— У тебя весь рот в крошках!
Она потянулась стряхнуть, но он не позволил. Нагнулся и собрал крошки языком. Она обняла его за шею и в свою очередь собрала его крошки. После чего они просто поцеловались.
— Мне надо уходить, — сказал он, отстраняясь. — Занятия на полигоне в восемь. Опоздаю.
— Я провожу! — сказала Саша, отбрасывая одеяло, и внезапно покраснела. — Отвернись!
Он послушно сел на пуфик спиной к ней и сидел так, пока Саша одевалась. Застегнув последнюю пуговку, Саша обернулась и увидела, что Илья внимательно разглядывает ее в зеркало — о нем она совершенно забыла. Она подошла и дала ему затрещину. Илья только хмыкнул.
— Знаешь, — сказал он, — я собирался привезти сюда колготки. Теперь раздумал. Чулки на поясе — это так красиво!
— Что такое колготки? — спросила она.
— Чулки, сшитые с трусиками в целое. Удобно надевать, но совсем не эротично.
— Привезешь мне! — сказала Саша. — Я хочу попробовать.
— Ни за что! — ответил он. — Особенно тебе.
Она попыталась дать ему вторую затрещину, но он не позволил. Перехватил руку, обнял, поцеловал.
— Убегаю! — шепнул на ушко.
— Когда придешь? — спросила она таким же шепотом.
— Поздно! — сказал он. — Ты не жди.
— Ладно! — согласилась она, а сама подумала: «Буду!»
У дверей она сняла с пальца обручальное кольцо и протянула ему:
— Отдай Николаю!
— Ты уверена? — спросил он, глядя ей в глаза.
Она кивнула.
— Ты не пожалеешь! — сказал он, зажимая кольцо в кулаке. — Клянусь!
