В Смоленске перед Наполеоном встал тот же вопрос, что и в Витебске: что делать дальше? Сначала он решил прекратить дальнейшее продвижение и во второй раз сказал своим приближенным, что кампания 1812 года завершена. Кроме того, Наполеон заявил взятому в плен под Смоленском российскому генерал-майору Павлу Тучкову, что не желает более воевать, а хочет подписать мирный договор. Видимо, он был готов пойти на уступки в своей политике континентальной блокады, так как сказал:
«Мы уже довольно сожгли пороха, и довольно пролито крови; ведь когда же нибудь надобно покончить! За что мы деремся?.. Вы хотите иметь сахар и кофе, вы будете иметь их».
Он попросил пленного генерала довести эти слова до сведения императора Александра через его брата, генерал-лейтенанта Николая Тучкова, который командовал 3-м пехотным корпусом. Возможно, если бы сообщение вовремя достигло Петербурга, ответ царя был бы положительным. Но в те времена из-за плохого сообщения (депеши доставляли фельдъегери — конные курьеры) любые решения принимались задним числом. А как раз в этот момент столичные «ура-патриоты», впечатленные удачным соединением 1-й и 2-й армий, стали требовать смены главнокомандующего, перехода в наступление и «генерального сражения».
Не получив ответа, император передумал. Он решил занять Москву.
* * *
От перемены главнокомандующего результаты получились обратные тем, каких ожидали в Петербурге. С назначением Кутузова на этот пост 8 (20) августа армия до конца 1812 года вообще лишилась центрального руководства. Дальнейшие события развивались стихийным путем — и генеральное сражение, о котором мечтали «патриоты», но которое было нужно только Наполеону, застало российскую армию в самых невыгодных условиях, на позиции у села Бородино, в 100 километрах от Москвы. Эта позиция была неудачно выбрана и еще хуже укреплена. Она была неприступна с той стороны, откуда никто не угрожал, и настолько доступна со стороны, обращенной к неприятелю, что Наполеон захватывал батареи кавалерийскими атаками. Здесь российская армия пассивно ожидала противника, и приняла сражение вместо того, чтобы его дать.
Российские войска при Бородино (1-я и 2-я армия, получившие значительные пополнения, включая 10 тысяч ополченцев) насчитывали в день боя 155 тысяч солдат и офицеров; ее артиллерия имела 640 орудий. У Наполеона было 134 тысячи человек (гвардия, 5 пехотных и 4 кавалерийских корпуса) и 587 орудий. Русские имели преимущество на 21 тысячу человек и 53 орудия. К тому же 20 тысяч штыков гвардии Наполеон не хотел вводить в бой ни при каких условиях, а его артиллерия обладала меньшей дальнобойностью, чем русская.
