Келдыш чуть-чуть склонил голову – то ли соглашаясь, то ли желая что-то получше разглядеть на потолке. Агата на всякий случай посмотрела тоже: потолок как потолок, никаких тебе огненных письмен и падающих звезд. От СКМ она ожидала большего. Даже скучно как-то. Если б сюда вошел обычный человек, он бы и не понял, где находится. Или такого впечатления и добивались?
- И еще, - Констанц постучал пальцем по следующему листку. – Меня совершенно не удовлетворяет поставленный диагноз.
Бабушка продолжала пристально смотреть на Констанца. Не смотреть даже - взирать.
- Я и не знала, - произнесла ледяным тоном, - что моя внучка страдает каким-то редким заболеванием. Просветите же нас!
Валентин легонько кашлянул.
- Вероятно, я неудачно сформулировал свою мысль, мадам. Я имел в виду исключительно классификацию магии, которой обладает ваша внучка.
Сказал бы уже честно – НЕ обладает!
- Но-о, - начал Шрюдер, – ведь Андрэ же говорил…
И он вдруг умолк.
- Вот именно, - невыразительно подтвердил Констанц. – Андрей Дорэ. Преступник. Маньяк. И вы до сих пор продолжаете его заключению верить? Странно, очень странно…
Агата поглядела на бабушку. Что такое? Она немного привыкла уже к своей «мерцающей» магии – хоть какое-то объяснение всему тому, что с ней творится.
- А как бы вы сами классифицировали эту магию? – неожиданно спросил Келдыш. Он бросил изучать потолок – наверное, успел уже сосчитать на нем каждую трещинку и каждое пятнышко – и соизволил, наконец, обратить внимание на свое новое начальство. Констанц, не поднимая глаз от «карточек», повел в его сторону мощным подбородком.
- Именно это нам и предстоит выяснить. Проведя анализ собранных данных, я пришел к выводу, что девушка все-таки в состоянии контролировать свою силу - в чрезвычайных ситуациях. Как то: столкновение с вампирской порослью, столкновение с Инквизитором, излечение сокурсника…
- В последнем случае была задействована не только магия Мортимер, но и еще пятерых человек, - перебил Игорь. – Моя, в том числе.
Констанц опять мотнул подбородком. На этот раз недовольно.
- Благодарю за уточнение, Ловец Келдыш, но мне бы хотелось, чтобы вы соблюдали субординацию и отвечали только тогда, когда вам задают вопросы…
- Но вы же никого ни о чем не спрашиваете! – вырвалось у Агаты.
Валентин помолчал, думая, наверно, как призвать к дисциплине и ее. Не придумал – продолжил, словно его никто не прерывал:
- То, что куратор самолично, не поставив в известность вышестоящее командование (он так и сказал – командование! – наверное, и правда бывший военный), принял участие в этом неотработанном и, возможно, опасном для жизни детей, так называемом лечении, только доказывает мою мысль: вы все утратили КОНТРОЛЬ.
