Ребекку и меня?
— Я? Преследую вас?
— Не разговаривай с ним, — предупреждает меня Сигрюн. — Он сейчас невменяем.
Гуннар Хёег и чиновник правильно оценивают положение.
— У тебя не было причин приезжать сюда! Это наше путешествие! Мы ждали его целых полгода!
— Но я и не собираюсь плыть завтра с вами на теплоходе! — раздраженно говорю я.
— Это неважно. Для нас с Ребеккой путешествие все равно уже испорчено.
— Не разговаривай с ним, — еще раз предупреждает меня Сигрюн. Кристиан тут же в бешенстве поворачивается к ней:
— А ты кто такая? Сталин?
Гуннар Хёег делает знак двум официантам, которые, очевидно, здесь не только подают блюда на стол.
— Вы с ним помягче, — тихо говорит он официантам. — Он зять нашего самого крупного судовладельца.
Но Кристиана Лангбалле интересую только я.
— Ты разрушаешь наш брак! Тебе об этом известно?
— Каким же это образом? — сердито спрашиваю я. — Я же вас никогда не вижу.
— Но мы живем в твоей долбаной квартире. И на этом настояла Ребекка. Ты там повсюду! Твой рояль. Твоя проклятая мебель. А теперь ты еще и здесь. Ты мне до смерти надоел, извращенный дрочитель роялей!
Он уже готов полезть в драку, однако официанты крепко держат его. Тогда он начинает плакать. Они почти на руках выносят его из зала, но тут прибегает Ребекка. Все это я однажды уже пережил. Правда, теперь я тоже рассердился.
— А ты бьешь женщин! — кричу я ему вслед. — Ты просто больной!
По глазам Ребекки я понимаю, что мне не следовало этого говорить, что мои слова только все осложнили.
Она подходит ко мне, готовая убить меня взглядом.
— Это уже лишнее, Аксель, — говорит она в бешенстве.
Потом дергает меня за волосы, награждает пощечиной и бежит за своими родными, которые уже уходят, пытаясь обратить случившееся в шутку. Во всяком случае, Фабиан Фрост самым любезным образом прощается с Гуннаром Хёегом.
— Такова теперь молодежь, — как бы извиняясь, говорит он.
— Что поделаешь, — Гуннар Хёег машет ему рукой.
Всё почти как раньше.
— Кто она? — спрашивает Сигрюн, глядя мне в глаза.
Вечеринка в доме районного врача
Гости расходятся. Одна из машин Гуннара Хёега подъезжает к входу, чтобы отвезти избранный круг гостей на вечеринку к Сигрюн. Оказывается, что избранный круг состоит только из Сигрюн, Гуннара Хёега и меня. Валит снег. Большие белые хлопья. Внизу чернеет фьорд. Дует северо-западный ветер. И Сигрюн, и Гуннар в приподнятом настроении. Сигрюн радуется, что вечер удался. Они пытаются втянуть меня в свой разговор, обращаются со мной, как со своим маленьким талисманом, неплохим пианистом, который годится для всего. В пластиковом пакете лежат несколько бутылок лучшего вина, позаимствованные на празднике. Мы сидим сзади, все трое. Сигрюн посередине.
