— Голова тяжелая? Тело ноет?
— Не больше, чем обычно. Который час?
— Почти три пополудни. К счастью, ты проспал шесть часов. Тебе это было необходимо.
— А ты играла Брамса, и я этого не слышал?
— Нет. Ради тебя я не стала играть. Но вообще здесь хорошо заниматься. Когда магазин внизу закрывается, в доме не остается никого, кроме меня. Бывает, я играю до самого утра. С тобой случалось, чтобы ты играл, играл и не мог остановиться?
— Случалось. Это странное чувство. Оно всегда напоминает мне, какое место в моей жизни занимает музыка. Марианне говорила, что в музыке я бываю старше, чем в жизни.
— Правда? Хорошо сказано. Хотя ты и на самом деле не такой юный, каким выглядишь. А сейчас одевайся. До твоего концерта у нас осталось уже не так много времени.
В начале вечера мы едем вдоль озера Бьёрневанн в старой «Ладе» районного врача. На Сигрюн Лильерут белый шерстяной свитер и узкие джинсы. Она командует мною, как старшая сестра. Посмотрев на часы, она просит меня поторопиться. Мы заезжаем в отель, где я забираю свои вещи и выписываюсь.
— Ты ради доброго соседства ездишь на русском автомобиле?
— Спроси об этом у коммуны, — смеется она. Ее руки лежат на руле, на меня она не смотрит.
Мы минуем Странд и едем вдоль Пасвикэльвен и залива Сванвик. Кругом белый березовый лес. Иногда неожиданно попадаются сосны.
— Совсем как у нас дома, — говорю я. — И все-таки все другое.
— В этой долине мы зажаты между Финляндией и Россией, — говорит Сигрюн. — У нас здесь самый большой в Норвегии девственный сосновый бор. Райское место. Но видишь эти высокие трубы за холмом на востоке? Это Никель. Город шахтеров. Продолжительность жизни там очень небольшая. Жители бедны даже по советским меркам.
— Почему там небольшая продолжительность жизни?
— Из-за инфекции дыхательных путей. А она — от выбросов всех заводов и фабрик, что работают в городе. Взгляни на дым, который идет из этих труб. Там в пригороде находится большой завод. «Норильский никель».
— А я-то думал, что попал на край света, где чистый воздух, — говорю я. — Ну, а какая продолжительность жизни в Пасвике?
— Гораздо выше. Как-никак город находится в восьми километрах от границы.
— Но трубы видны как на ладони.
— Да, очаровательно, правда? Город Никель соединен с советской железнодорожной сетью. Там начинается совсем иной мир, со своими законами и порядками, не похожими на наши. Тебя интересует Россия?
— Меня больше интересует Рахманинов. Этой зимой я должен разучить его концерт до минор. Собирался заняться этим здесь, у вас.
