Ида проснулась вспотевшая, липкая. И голова вдруг разболелась.
- Мам, мне сегодня плохой сон приснился.
- Да? – мама Иды готовила завтрак, какую-то неаппетитную кашу на молоке. Каша как каша, хоть и выглядит не очень, да и запах как у каши, но будто немного другой.
- Ага. И там…
- Мы сегодня идём покупать одежду, ты помнишь?
Они долго ходили по вещевому рынку – магазины с чистыми витринами и манекенами в нежных и воздушных платьях были слишком дороги, тут и мечтать нечего. Иде нравился рынок, и она простодушно восхищалась всем ярким и блестящим, пусть даже ткань на ощупь напоминала резину или пластмассу и так же противно скрипела.
Утро выдалось тяжелое и муторное. Люди особенно сильно толкались, а солнце пекло так, что открытые плечи порозовели и обещали начать гореть огнём ближе к вечеру.
Следующая неделя прошла как обычно.
Во вторник, часам к пяти, у Иды опять заболела голова. Было такое ощущение, словно сверху на неё положили тяжёлый предмет, а внутрь налили воду и надо ходить очень осторожно, иначе она расплескается.
- Папа, у меня голова болит.
Папа отложил газету.
- Сильно?
- Да, очень.
Папа сказал маме, она дала таблетку и предложила меньше смотреть телевизор.
У Иды теперь часто болела голова, но не сильно, не так чтобы плакать, и она не говорила никому, ведь иначе её стали бы отчитывать. Если медленно лечь на кресло, свесив ноги с одного подлокотника и положив голову на другой, то груз пропадает и через какое-то время всё проходит.
- Дедушка!
Дедушка лениво улыбнулся. Он был ещё весь в воспоминаниях о чём-то приятном, произошедшим до его прихода в гости. Может быть ему удалось доказать что-то своему закадычному другу, с которым он вечно спорил, или ему просто повезло обратить на себя внимание ещё достаточно привлекательной для своего возраста дамы. Так или иначе, но лунообразное морщинистое лицо просто светилось удовлетворением. Его желтоватые, прокуренные зубы со слегка выступающими клыками, как у хищника средних размеров, отражали натуру едкую, но понимающую и жизнерадостную. Желудёвые затуманенные глаза остановились на Иде с внезапно проснувшимся интересом.
- Ты где так губу разбила?
- Это она на карусели, - вступила мама. Подумала и добавила:
- Все дети как дети, ухватились за поручни и веселятся себе. Главное-то, что обидно, и не быстро ведь катались, там совсем крохи были. А она стоит – и бух в сторону. Ещё ничего, поднялась. Чуть только опять начали – так во второй раз падает, руками машет, а уцепиться хоть за кого не может. Мне так стыдно было, словно сомнамбулу привела.
