Но это все продлилось не долго. Что-то заставило Серафима отстраниться и резко повернуть голову. И только тогда я почувствовала, что мы в комнате уже не одни. Жена Серафима прозрачным белым облаком парила в углу под потолком. Я приготовилась к бурной сцене ревности, но... ничего не происходило. Серафим отошел от меня на шаг и посмотрел в глаза:
- Если бы я был мстительным тираном, вы бы с Яном уже сохли в каких-нибудь комнатах подвала. Я не могу ходить за вами по пятам и как ревнивый муж что-то запрещать, но я не собираюсь это оставлять без должного внимания. А пока я буду решать, как именно мне поступить, ты будешь сидеть в своей комнате...
- Я не смогу...
- ... в своей комнате! - добавил он, настаивая волей, которая вспыхнула в его глазах и коснулась чего-то внутри меня, зарождая в груди свинцовый клубящийся комок.
Я прикрыла рот.
Серафим отошел, нажал еще раз цифры на кодовом замке, и, бросив на меня короткий взгляд, вышел за дверь. Облако в углу комнаты медленно растворилось, удивляя своим поведением. Почему она не напала на нас? Это вызывало неприятное чувство опасности. Я сомневалась, что она передумала, или Серафим ее уговорил оставить меня в покое. Было такое ощущение, что она ждала подходящего момента или... копила силы? Если так, то мне действительно было не безопасно куда-то выходить. Но разве меня это волновало?!
Я сползла на пол и обхватила голову руками. Ян... Серафим... эти мужчины совершенно неожиданно ворвались в мою жизнь, пытаясь отхватить в ней по хорошему куску, и стремительно отодвигая Лео и Юлиана. И это для меня было так неправильно, но так соблазнительно, что я перестала вообще что-либо в себе понимать. Я еще не знала такого огня, который был в Яне, и который вчера ночью выжег во мне клеймо из волнительных воспоминаний и желания ощутить все это снова. И не знала еще такого хрупкого льда, за которым скрывалось что-то, что хотелось рассмотреть поближе. Как и хотелось узнать, какой именно внутри Серафима скрыт контраст с этим льдом, который уже давал о себе знать, проявляясь в нем такими пикантными вспышками, что у меня от них слабели ноги.
Но я просыпалась не затем, чтобы из одного треугольника, попасть в другой. Это было абсурдно и совершенно... отвратительно... отвратительно заманчиво.
