Подвиг комиссара полка повторяли в боях комиссары батальонов, политруки рот. А когда в одной из рот встречным огнем были убиты командир и политрук и бойцы приникли к заснеженной холодной земле, во весь рост поднялась девушка в солдатской шинели с санитарной сумкой через плечо, с автоматом в руке.
«За Ленинград!..» — звонко выкрикнул девичий голос, и рота рванулась в атаку, враг был смят… А медицинская сестра Женя Кузнецова погибла в бою, как гибнут герои. Бывшая работница Кировского завода посмертно награждена орденом Ленина.
К. С. Джаков до войны был известен в Ленинграде как своеобразный художник. На фронте он прославился как лихой командир саперного взвода. В районе Лазаревичей, куда бы ни ткнулись фашистские танки — они подрывались на минах Джакова… Он умел ставить мины там, где их меньше всего ждали враги. Орденом боевого Красного Знамени увенчаны героизм и мастерство художника-сапера.
…Когда я вспоминаю о героях славной Ленинградской дивизии, я всегда думаю о комиссаре этой дивизии — бывшем секретаре нашего Приморского райкома партии — Дмитрии Ивановиче Сурвилло. Частица его большого и мужественного сердца коммуниста во всех этих свершениях, имя которым — подвиг, народа.
«СМУ — не помеха»…
В канун операции, в часы напряженного боя, каждый из нас нет-нет да прислушивался: не летят ли наши? В дни штурма Тихвина погода чаще всего была нелетной, во всяком случае «СМУ» — сложные метеорологические условия, как почти непрерывно сообщали сводки. И все же не было дня, чтобы наши самолеты не поднимались в низкое серое небо, не бомбили врага…
«СМУ — не помеха», — записано в моей записной книжке. И на полях: «Авиация — любовь моя!»
…Наверное, я очень странно выглядел в нашей опергруппе: всегда ходил в полной авиационной форме, в синей шинели авиатора, с «птичками» на петлицах. Лишь, отправляясь на передовую, по приказу начальства надевал полушубок и шапку-ушанку, как все командиры.
Авиационную форму носил я по праву: в действующую армию прибыл из политотдела Ленинградской военно-воздушной академии, до войны был политработником авиационных подразделений, имел военную авиационную специальность, при надобности входил в боевой расчет бомбардировщика… И хотя всю Тихвинскую операцию воевал на земле, всегда с особой радостью бывал в авиационных частях, с волнением следил за боевыми действиями летчиков. Записная книжка на многих страницах полна названиями эскадрилий и полков, фамилиями истребителей, бомбардировщиков, пикировщиков — ЛАГГ-3, Пе-2, СБ…
