– Андрей, ты продолжаешь служить в Cовнаркоме, вернее в ВСНХ? – Леонид слегка волновался, начиная так интересовавший его разговор, когда они после ужина расположились на диванах в углу гостиной.
– Да, Леня. Но теперь я уже не просто рядовой работник. Я возглавляю главное управление по машиностроению и металлообработке. Большевики мне доверяют. Долго пришлось потрудится в этом направлении, доказывать свое безграничное расположение к ним. У меня это, кажется, получилось отлично. Большевики даже, представляешь, мне предложили вступить в их партию.
Герасимовского распирало от чувства гордости и самолюбования.
– Пусть у меня нет семьи, да-да, я так и не создал семью, не смог найти необходимую мне женщину. Но я реализуюсь как ценный специалист. Благо, что в стране пока еще нет грамотных специалистов новой, как большевики называют, формации. Я у них в фаворе и мне это нравится. Герасимовский окинул надменным взглядом Леонида и спросил:
– Извини, ты говорил, у тебя ко мне какое-то дело?
Леонид молчал, он никак не мог решиться на откровенный разговор со своим бывшим товарищем. Что-то ему подсказывало не обращаться к Андрею по наболевшему вопросу, что-то в его тираде настораживало, вызывало недоверие к нему.
– Дело? Нет, просто захотелось увидеть тебя. Мы дружили, у нас много общего, много связывало в той, прошлой жизни. – спокойно с оттенком грусти ответил Леонид.
Было уже далеко за полночь, когда Герасимовский покинул квартиру Ухтомских. Закрыв за ним дверь, Леонид с облегчением вздохнул.
– Ты и Алексей были правы. Зря я пригласил Андрея. Время его ничему не научило.
– Да, Леня. Очень неприятный человек. И как-то мне неспокойно от его присутствия в нашем доме.
Прошел почти месяц как Владимир уехал к себе на родину. Дарья в свободное от занятий в университете время пыталась найти хоть какую-то информацию о князьях Ухтомских в интернете. Алекс рассказал дочери то немногое, что в свое время узнал от отца и деда. Они вдвоем изучили все фотографии, на которых запечатлены князья Ухтомские.
– Папа, как ты думаешь, на кого из них я похожа? – с трепетным ожиданием спрашивала Дарья. – Не кажется ли тебе, что мой нос – тут она начинала изучать свой нос в маленьком зеркале и сравнивать его с фотографиями – похож на нос твоей прабабушки. А уши, а уши, уши почти такие же как у твоего прадедушки. Потом она брала в руки лицо Алекса и начинала внимательно изучать и его, сравнивая с фотографиями дореволюционных князей Ухтомских, деда Алекса, его отца и со своим лицом.
