– Потому… – пролепетал Клеман.
– Это настолько серьезно? – продолжал мягко настаивать Жозеф.
– Э-э… потому… я прочитал… где-то… только не подумайте, что я верю всему этому вздору, но… Валломброзо был упомянут в одной из теорий, согласно которой Земля не застыла неподвижно на небе…
Старый врач смертельно побледнел и тоном, не терпящим возражений, приказал:
– Замолчи! И чтобы больше никто не слышал от тебя таких слов.
Жозеф с беспокойством посмотрел вокруг. Кроме них в огромном светлом зале, превращавшемся зимой в настоящий ледник, никого не было. Подойдя ближе к ребенку, Жозеф наклонился и прошептал ему на ухо:
– Еще не пробил час. Люди еще не готовы услышать правду и согласиться с ней… Земля вовсе не застыла неподвижно. Она вращается вокруг собственной оси, и поэтому день и ночь сменяют друг друга. Она также вращается вокруг Солнца, всегда по одной и той же траектории, порождая смену времен года.
Это было настолько логично, что Клеман остался стоять с открытым ртом.
– Это тайна, понимаешь, Клеман? Она может стоить нам жизни, если кто-нибудь узнает, что мы владеем ею.
Ребенок часто закивал головой, а затем прошептал:
– Но тогда астрологи ошибаются?
– Все без исключения. Тем более есть весомые основания полагать, что существуют другие звезды, пока еще не известные нам. Именно по этой самой причине ты не должен доверять астрологической медицине в том виде, в каком ее повсеместно практикуют.
– Жозеф выдержал короткую паузу, а затем сказал:
– Теперь моя очередь требовать, чтобы ты открыл тайну… девочка.
Клеман с трудом проглотил слюну.
– Поскольку ты девочка, не так ли? – на одном дыхании произнес Жозеф.
И вновь Клеман только и смог кивнуть головой в ответ:
– Тебе скоро исполнится одиннадцать лет… Тебе говорили о… о физиологических особенностях, свойственных прекрасному полу?
– Я не знаю… У меня никогда не будет бороды… и существует главная анатомическая разница, позволяющая отличать девочку от мальчика.
– Именно этого я и боялся… Ну что же, начнем с этого… космогония может подождать!
Но паника уже вытеснила, изумление. Со слезами на глазах Клеман умолял Жозефа еле слышным голосом:
– Об этом никто не должен узнать, мэтр! Никто.
– Я это понял. Не беспокойся. Отныне нас связывает не только неистребимая тяга к знаниям, но и опасные тайны.
Насторожившись, они одновременно повернулись лицом к открывавшейся двери. Ронан сделал несколько шагов и извинился:
– Надеюсь, я не прервал какой-нибудь ваш опыт, мессир врач?
