Статный, как виолончель!..
Будет женщина-голуба
У тебя. Стройна, как ель».
ТВОЕ ВРЕМЯ ГОДА
Как странно наблюдать со стороны
За трепыханьем бабочек весны:
Легки крыла, нежны, как детский волос,
К ним страшно прикоснуться, и пыльца –
Как тот пушок по-над губой юнца.
(Не та, не та, что обрамляет колос.)
О лете, что в расцвете, – ни гугу.
... А женщина – в летах! – на берегу –
Простоволоса, как и я. Как ива.
«Когда в ковше вино июльских гроз,
Не повернет погода на мороз», –
Прошепчет голос женского наива.
Прекрасна сеть осенних паутин.
Ты – в ней. И есть, конечно, господин.
И ты к нему за то уж благосклонна,
Что в бабье лето выбрана ты им,
Чтоб одолеть вдвоем немилость зим,
Перемолов в муку помельче, зерна.
* * *
Если в лодке течь
Началась со дна,
Ты костер разжечь
За двоих должна.
Ты себя спаси!
У берез Руси
Береста бела –
Поперек ствола.
Бересту в золу
Брось – и вспыхнет вновь
На ветру разлук
Твой костер – Любовь.
Ну, а милый твой,
Как придет апрель –
Запаклюет щель,
Просмолит смолой.
И на столб огня,
Что тобой зажжен,
Станет лодку гнать
Семь ночей, семь ден.
* * *
Душа чурается другой
Не оттого, что ей – чужая,
А оттого, что, узнавая,
Ее признала б дорогой.
Как тяжко бремя поздних встреч!
Родной души едва коснешься –
И в жизнь пропащую вернешься.
Себя не сможешь оберечь
От подношений ветерка:
Не лепесточек от гвоздики
Он оставлял возле калитки,
А пламень ясного глазка.
Я открывала: что ж, входи! –
Ласкай лицо, целуй мне руки...
Ни для кого во всей округе
Уж не секрет: к его груди
Я припаду на много лет...
Теперь его со мною нет –
И я к душе другой построже:
Калитку рвом я обнесла.
Но... узкий мостик из весла
Душой другой уже проложен.
ДОМ
Как обживать чужую душу?
Она стоит как дом. Наружу –
Шипы бревенчатых углов.
По-над рекой, на косогоре –
Как бы оставлена в дозоре:
Следит – кому каков улов?
Ах, всем бы поровну на свете!
... Но – больше тем, кто вовсе сети
На дно реки не погрузил.
Иль тем, чьи крупные ячейки –
Не плен ершу, не плен уклейке:
Сквозь них и ветер просквозил.
Тот дом достойным делом занят.
Меня он окнами поманит –
Те ярко-ярко отразят
Живую жизнь... А тени комнат
Меня – отдельною! – запомнят
И бог весть что вообразят.
* * *
Так растревожить свой покой,
Так растревожить – боже правый! –
Себя всей правдой и неправдой,
Что до Любви – подать рукой!
Всего лишь руку протянуть,
Не побоясь обжечь... Обжечься
О встречь рванувшееся сердце,
А после – на руку подуть.
* * *
Тянулся к полдню день,
А я – к стиху.
Стояло солнце желтое в зените.
