[19] Вампиры (упыри, вурдалáки) — мифологическая или фольклорная нежить, обычно ожившие человеческие трупы, которые питаются человеческой и/или животной кровью. В фольклоре термин обычно используется по отношению к кровососущему существу из восточноевропейских легенд, но часто вампирами называют и схожих созданий из других стран и культур. Характерные черты вампира в различных преданиях сильно разнятся.
Вампиризм — это способ жизни, основанный на отъеме крови у жертвы, обычно питье оной из человека/животного. В фольклоре и современной культуре термин главным образом отсылает к возможности получить сверхъестественные способности, выпивая человеческую кровь («Википедия — свободная энциклопедия»).
Глава XV
Но сурово брови мы насупим, если враг захочет нас сломать!
Пепел деда и «кривые» заказы • Джеймс Бонд и Кин-дза-дза • нелогические каналы и мирные бандиты • девятнадцать пропавших без вести и ужас цыганского барона
В одной из предыдущих глав мы упоминали, что к нам порой проявляют немалый интерес люди науки. И это вполне понятно, поскольку, по признанию многих тысяч людей, мы являемся ведущими парапсихологами страны. Между тем, как, может быть, догадывается читатель, наши способности должны были заинтересовать не только научных работников, но и тех, кто имеет отношение к деятельности так называемых «компетентных органов». Ведь, наверное, с их точки зрения, все ясновидящие и колдуны — это люди, потенциально опасные для государства и его секретов. Читатель догадался верно. Они нами интересуются! Ведь, неровен час, «эти колдуны» могут натворить Бог знает что: например, заглянуть в недоступные простым смертным архивы, выяснить кое-что о деталях ракет, а то и залезть в какие-нибудь секретные сейфы и папки! Это, конечно, шутка. Хотя, может статься, «эти колдуны» действительно при наличии особого желания могли бы «залезть, заглянуть и выяснить». Но, во-первых, конечно, без использования отмычек и фомок, а фигурально, мысленно. А во-вторых, у нас никогда не возникало такого желания. Тем не менее соответствующие органы, конечно, уделяют определенное внимание таким паранормальным людям, как мы.
Алексей Фад:
— Предложения о сотрудничестве впервые поступили мне еще в 1992 году, когда многие тысячи людей убедились в моих способностях. Но честно скажу: мне до сих пор, как герою известного эпоса Шарля де Костера Тилю Уленшпигелю, «стучит в сердце пепел» моего деда, которого расстреляли предшественники нынешних работников «органов», как они себя называют. Поэтому я тогда решительно отказался от сотрудничества. Но, как понимает читатель, мы живем в такой стране, в которой на сегодняшний день полного отказа от такого сотрудничества быть не может. В нашем поле зрения периодически возникают представители этих структур с просьбами выполнить те или иные действия. В основном это касается поиска пропавших или сбежавших людей. Скажем без ложной скромности, что среди специалистов, подобных нам, очень трудно найти настоящих поисковиков. Наверное, поэтому такие заказы периодически поступают именно к нам. Но часто просьбы идут не напрямую, а через третьих лиц, с которыми мы и проводим поиск. Хотя, естественно, мы видим, с кем мы имеем дело, кто заказчик. К нам приезжают с фотографией и говорят: «Где этот человек? Что с ним случилось?» И мы исчерпывающе отвечаем на эти вопросы. Часто бывает, что перед обращением к нам этого человека уже искали и другие люди, и спецструктуры. Когда мы описываем всю ситуацию досконально, да еще говорим то, чего не знает никто, кроме близких, люди бывают ошарашены. Но напрямую «органы» к нам не обращаются, скорее всего, зная причину моего первоначального отказа. Видимо, они это давно поняли и идут к нам другими путями. То есть заказы поступают, но не прямые, а, как я говорю, «кривые».
