— Мне кажется, да простит меня Бог, негодяй срезал у меня кончик уха. Впрочем, выстрел был хорош.
— Но тот, разбойник… Понимаете, месье, я смотрел лишь на вас… Весь дрожал и так страдал, что чуть не умер.
— Ты очень мил, дорогой малыш. Пойдем! Пожмем руки!
Трактирщик был крайне взвинчен, ему никак не удавалось утихомирить людей. Тогда он ворвался в толпу, расталкивая взбудораженных молодчиков, и протиснулся к Железной Руке, крича изо всей мочи:
— Браво, капитан. Вы превосходно владеете оружием: бандит получил пулю прямо в грудь. Я только что видел негодяя. Он валяется, уткнувшись в красный от своей же крови песок, ест его, дрыгает конечностями и подпрыгивает, как жаба, которая проглотила головешку.
— А что же все-таки произошло? Я ничего не смог рассмотреть после того, как выстрелил.
— А! Можете мне поверить. Мерзкое предательство. Чертово предательство. Я подозреваю, что замышлялась заваруха, но мы ее предотвратили.
В это время толпу словно охватило безумие. Она овладела человеком, которого душил Фишало.
— Негодяй! — кричал юноша. — Разбойник! Мерзкий иуда![111] Утопить тебя мало!
— Его надо вздернуть!
На шею бандита набросили веревку и потащили. Тот спотыкался, мычал и отчаянно отбивался, чувствуя, что ему уготована мучительная смерть.
Озадаченный Железная Рука попробовал выяснить, в чем дело.
— Скажите мне, наконец, что все это значит, я ничего не понимаю! — прокричал он в ухо бармену.
— О! Все очень просто. Перед тем как дать сигнал «Огонь!», я взглянул на секундантов Шкуры. Доверия к ним у меня не было. И я увидел, как двое из них, спрятавшись за третьим, преспокойно целятся в вас. Вы стреляете… Шкура стреляет в свою очередь, однако именно ваша пуля попадает в цель. Два подручных бандита вот-вот нажмут на спусковые крючки. Что мне делать? Я был ковбоем и стреляю быстро, инстинктивно, не целясь, это у меня в крови. И вот я выпалил два раза в мерзавцев. Паф! Паф! И тотчас же эти негодяи упали, каждый получил пулю в жилет.
— Джек! Ах, Джек! Я обязан вам жизнью!
— Ол райт! В свою очередь я обязан вам самым большим успехом! Клянусь Юпитером! Перед вами прежде всего импресарио…[112] А благодаря вам я положил в свой сейф сорок тысяч долларов! Из них десять тысяч причитается вам!
— Нет, это слишком…
— Решено, мой дорогой!.. Дела есть дела!
— Смерть ему! Смерть! — выла толпа.
— Однако, Боже правый!
— Поглядите, как развлекаются славные ребята. God James! Они могут это делать за свои деньги. Надо было бы заставить их платить по сто долларов.
