.
Они приходили в магазин в лохмотьях, а оттуда шествовали джентльменами, предварительно доверив свои кубышки содержателю выбранного ими торгового дома. Тут старатели находили также свежее мясо, белый хлеб прямо из печи, мороженое, наконец, — парикмахера. И начиналась жизнь «на полную катушку» в казино, где скакали прирученные обезьяны, сотрясали воздух трубачи, скрипели, как ржавые замки, туканы[78], жужжали птицы-мушки. И разгоралось веселье! Выпивки, игры, драки… Все это было бессмысленно, страшно, а иногда и опасно.
После трагического и таинственного похищения бедной Мадьяны вернемся опять в казино — место развлечений, где несколькими годами раньше при столь же драматических обстоятельствах дебютировал Жое Пистоль. Сколотив хорошее состояние и произведя в своей лавке кое-какие изменения, превратившие ее в известнейшее заведение края, янки удалился от дел.
Казино было действительно великолепным. Его называли, не без оснований, «Домом Двух Ушей». А попросту — «Два Уха».
Преемником Жое Пистоля стал гигантского роста выходец из Кентукки[79] Джек. Воспитанник хорошей школы, новый бармен вел свой дом как нельзя лучше, на американский лад, и был готов на все для приумножения богатства. И при всем этом он не притрагивался к иногда очень значительным суммам, доверявшимся ему клиентами.
Сей нечестивец, конечно, имел дело с правосудием в других местах, но тут выступал как неподкупный депозитор[80].
Выходя из дома Мадьяны, Железная Рука задумчиво спросил:
— Что же нам теперь делать?
— Так ведь темнота на дворе… Ничего! — ответил Мустик. — Поскольку надо как-то скоротать эту проклятую ночь, вернемся в «Два Уха». Правда, Фишало? А утром, с рассветом, — посмотрим.
— Ладно. Пошли!
Когда Железная Рука уходил из казино, он был одет как джентльмен, а вернулся в лохмотьях. Во время схватки на нем порвали всю одежду. Вдруг он инстинктивно нащупал внутренний карман жилета, сделал резкое движение и побледнел.
Мальчик, который это заметил, спросил:
— Вы чем-то огорчены, патрон?
— У меня украли бумажник.
— О, какое несчастье!
— Да, непоправимое… Это крах! Двадцать тысяч франков в купюрах[81] английского, французского и голландского банков плюс кредитные письма в банки Демерары, Суринама и Кайенны… Кроме того, бумаги, удостоверяющие мою личность.
В этот момент к ним подошел хозяин и холодно сказал Мустику:
— Вы в самый разгар работы покинули свое место, и без разрешения. Вас требуют клиенты.
Действительно отовсюду кричали, даже ревели, прося то одного, то другого:
